В любом месте, где работают люди, рано или поздно может появиться «слабое звено», а с появлением цифровых технологий стало намного проще копировать и передавать данные. Это когда-нибудь должно было случиться. И не сказать, что никто не мог предвидеть, что информация о каких-либо высокопоставленных бенефициарах офшорных компаний может просочиться в прессу, особенно после случая со Сноуденом и с Викиликс, но «Панамское досье» стало, мягко говоря, неожиданным.
Говорят, что «мир теперь никогда не будет прежним», «офшорная революция», «панамгейт», но давайте подумаем, что же в действительности может поменяться?
Необходимо оговориться, что я выскажу только свое личное мнение и только про нашу страну, так как считаю, что последствия скандала в России и в мире будут различны. Достаточно сказать, что премьер-министр Исландии и министр индустрии, промышленности и туризма Испании уже подали в отставку из-за своих связей с офшорами, у нас же это называют не иначе как «заказом, чушью и вбросом». С точки зрения российского права в панамских документах действительно никакой крамолы нет, но с точки зрения «духа» последних принятых законов и наличия публичных громких антиофшорных заявлений политиков, проявляется масса противоречий.
Глобально существует два возможных варианта развития событий:
1. Панамский скандал стимулирует наши компании и физлица к скорейшему отказу от офшорных схем, так как стало понятно, что пресса, налоговые и следственные органы теперь смогут пользоваться данной и будущими «утечками» для привлечения уклоняющихся от уплаты налогов либо «отмывающих» незаконно полученные доходы лиц, а также данная информация может просто поломать карьеру действующему политику или ответственному государственному работнику из-за общественного резонанса.
2. Панамский скандал маргинализирован, замят, инициаторы его объявлены врагами и провокаторами, сами документы — фальшивками и вбросом и все остается более-менее как есть.
Первый вариант не так хорош, как кажется на первый взгляд. Допустим, из-за вопросов, связанных с конфиденциальностью и безопасностью, некий собственник решает-таки отказаться от такого инструмента оптимизации налогов и защиты капитала, как офшорные юрисдикции, тем более что и государство год от года усиливает контроль за использованием офшорных схем. В таком случае собственнику бизнеса придется резко снизить рентабельность предприятия, переформатировать структуру, сократить бюджеты, повысить заложенные риски. А поскольку бизнесмены - люди осторожные, то, возможно, озаботиться и получением в том числе какого-либо другого паспорта на случай изменения «политической конъюнктуры» и вынужденной смены места жительства.
Одно можно сказать точно, что данный скандал мог бы быть использован властью для ускорения и усиления борьбы с офшорами, и это большая удача, что он произошел на фоне заявленной правительством деофшоризации российской экономики. Если бы только кто-либо из замешанных чиновников или депутатов понес хотя бы дисциплинарную ответственность, то это было бы знаком, что борьба с офшорами не только декларативна.
И все-таки второй вариант мне видится более реальным. Несмотря на принятый 376-ФЗ от 24.11.2014, или как он еще называется «первый антиофшорный», его механизмы еще не отработаны: международная автоматическая система обмена данными не работает, нет правоприменительной практики, понятийный аппарат закона не определен, также нет никакой существенной общественной реакции на панамские документы внутри страны, поэтому офшоры и по сей день остаются самым удобным, выгодным и безопасным инструментом для ведения бизнеса в России, особенно если учитывать издержки, связанные с переформатированием структуры бизнеса на безофшорную.
Единственное, что может измениться, так это то, что конечные бенефициары будут вместо панамских использовать более «качественные» и, соответственно, более дорогие, например, европейские офшорные юрисдикции в надежде на то, что в них шанс утечки новых «панамских документов» менее вероятен, или еще глубже прятать конечного бенефициара под чредой владельцев-посредников из разных офшорных юрисдикций, чтобы нельзя было только по одной «утечке» проследить путь до конечного выгодоприобретателя.
* Антон Бехметьев, кандидат наук, управляющий партнер юридического бюро «Бехметьевъ и партнеры».