Существует ли формула успеха? Чему стоит поучиться у известных личностей?
Никогда нельзя предсказать, станет ли человек успешным или нет.
Главный тренд начинающих – создавать себе фетиши из знаменитостей. Моё
окружение научило меня видеть в этом ошибку и не поддаваться тому, что
рекламируется, будь то марка бургеров или телеведущий. Сейчас развелось очень
много коучей, которые буквально продают формулу успеха. Такие профессии сродни
священникам и психологам – они не дают ничего кроме психотерапевтического
сеанса. Лучше потратить час-другой на прочтение фундаментальных трудов в той
области, где вы хотите добиться успеха, чем то же время – на интервью известных
людей. Никакой жизненный опыт, в том числе и мой, не даст человеку больше, чем
грамотная базовая книга. У каждого свой неповторимый путь, но верен ли он или нет – это
величайшая тайна вселенной, которая не раскроется вплоть до момента победы или
поражения.
Ваш отец, Михаил Петрович, сейчас весьма популярен в свои 85. Чему Вы научились у него?
― Я многое брал из книг. И
если мама у меня ассоциируется с классикой, то отец полностью оправдывал звание
руководителя разведки. Когда человек занимает такую должность, он обязан
постоянно изучать своего врага, поэтому в доме на полках лежали и Сахаров, и
Солженицын. Доступ к таким книгам и к такой точке зрения во многом определили мою
дальнейшую жизнь.
Как Вы по жизни выбираете друзей?
― Раньше у меня был
довольно широкий круг общения, но со временем его диаметр становится всё меньше
и меньше. По молодости друг – это тот, с кем разделил вечер на дискотеке или
утро на рыбалке. Но со временем требовательность к себе и к окружающим
повышается. В моём возрасте друг – это уже тот, с кем я делю, если так можно
выразиться, войну. Это может быть и не стрельба из автомата, но бизнес – это
война. Именно война, а не охота. Думаю, даже убить загнанного егерями медведя в
лесу недостаточно, чтобы считаться друзьями. Для мужчины важно делать что-то
вместе, иначе сложно понять, чего больше – дружбы или «фана».
А как вы выбираете партнеров по бизнесу?
― Я категорически против
известного тезиса, что с друзьями бизнесом заниматься нельзя. С моей точки
зрения, когда люди так утверждают, у них просто нет друзей.
Как правильно на начальных этапах договариваться с людьми, чтобы потом не возникало споров?
― Нужно быть хладнокровным,
уметь слушать людей и уметь сдерживать себя даже в такой эмоциональной сфере
как моя. Смысл функционирования творческих людей в том, чтобы они были
эмоциональными, яркими и даже порой некорректными. Если их подавлять, то становится
невозможно правильно эксплуатировать их талант. С людьми в моей области нужно
быть осторожнее, иначе они ломаются и становятся не способны делать то, для
чего были приглашены.
Нужно быть мягче, иначе это всё рухнет.
У Вас довольно миролюбивый имидж. Вы его сознательно формируете таким или же Вы внутренне неконфликтны?
― В моей специальности
нужно быть менее конфликтным и авторитарным, чем, например, в управлении
государством или войсками. Там работают свои организационные механизмы –
приказы, распоряжения, а здесь – у нас – совершенно другая структура. Нельзя
получить какой-то качественный творческий результат от людей, если быть
чересчур конфликтным. Тем более, большинство наших проектов новые, и я сам до
конца не знаю, как правильно их осуществить. А если к тому же создать
атмосферу, в которой штат боится или слишком подавлен, чтобы высказывать свои
идеи, то ничего не выйдет. Кино, телевидение - это бизнес, где нет авторов.
Сценарист напишет сценарий, режиссёр продумает постановку, я что-то подправлю,
придут актёры, которые по-своему сыграют, а потом ещё и режиссёр монтажа склеит
всё так, как он видит. Конечный продукт выходит далеко не таким, как мы его
задумывали, и конфликтовать в такие моменты, как минимум, бессмысленно. Каждый
проект – это ребёнок, который рождается сиротой, и в тоже время имеет сразу
несколько отцов.
Как грамотно поступить, если всё же конфликт состоялся?
― Есть много способов, но они и не нужны. Конфликт – основа творчества.
Поэтому скорее надо направлять конфликт так, чтобы из него получался наилучший
творческий результат, а не деструктивное противоборство разных личностей.
Например, все знают, что творческие люди – совы, и их мозг в первой половине
дня ещё, по большому счёту, спит, а значит по утрам они более уступчивые.
Отсюда следует вывод: совещание нужно ставить на часов 9, не позже, если надо
избежать конфликта нескольких творческих начал.
Но я
не устаю повторять: «в творчестве не бывает компромиссов». Единственное
исключение – поведенческая субординация. Грубо говоря, я отвечаю за всё – поиск
заказчиков, финансирование, контроль процесса, а значит в критической ситуации
со мной как с начальником должны считаться, и моя точка зрения должна
превалировать. Все, кто согласился со мной работать, естественно, это понимают.
Это некая константа, и совершенно естественно в рамках управления персоналом.
Но моя задача – создать такие условия, чтобы сотрудники могли проявлять свою
творческую бескомпромиссность. Иначе какой смысл с ними работать? Кстати, в
нашем цеху часто бывает, что сотрудники пытаются склонить тебя к творческим
откровениям с тем, чтобы потом просто делать то, что ты говорил. Это им кажется
более поведенчески безопасным, но зачем мне работать с такими талантами?
К чему приведёт симбиоз AI и телевидения?
―
Во-первых, массовый продукт будет создавать искусственный интеллект. Такой
контент будет стоить копейки и минимум труда, телевидение же будет поставлено
на конвейер.
Во-вторых,
через 30-50 лет авторского контента будет гораздо больше. Сейчас федеральное
телевидение уже открывает нишу для этого. Появятся ещё тысячи подражателей Юрия
Дудя. У кого-то получится повторить успех, но очевидно, что большинство
провалится.
В-третьих,
когда VR перейдёт на более-менее достойную ступень качества, большие компании
заберут этот сегмент себе. Почему именно большие компании? VR – очень дорогая
инновация, и обычные журналисты: ни я, ни тот же Дудь, не могут себе этого
позволить. На данный момент компании (в том числе и российские) занимаются
строительством дистрибуции и пытаются забрать себе стриминг (Amazon, Apple,
Netflix, Disney Plus, и т.п.). Через пару десятков лет борьба за платформы
сменится на войну за VR.
Сейчас развелось очень много платформ под контент. В чём принципиальная разница?
― По
сути, везде одно и тоже – двигающиеся картинки и меняющийся звук. Естественно,
стриминговые платформы отличаются от телевидения по стилю подачи материала и
способу окупаемости. Либо люди платят за скаченный продукт, либо проект
зарабатывает на рекламе. К сожалению, при всём оптимизме людей, которые
продвигают Интернет, он не даёт столько же рекламы сколько телевидение. Сеть –
это сплошные риски.
Как отбирать, мотивировать и развивать талантливых телеведущих?
―
Сейчас – никак. Цензура убила журналистику, говорить о действительно важных
вещах тяжело и опасно для жизни. Лишь горстка лиц идёт против негласных
запретов (как журналисты из «Новой газеты» или из Meduza). Но большинство –
конформисты. Они просто делают свою работу, потому что хочется кушать.
Думаю,
они объясняют себе это так. Пусть Путин уничтожил политическую конкуренцию, у
нас нет адекватных судов и достойной полиции. Но, с другой стороны, есть и
множество плюсов: он многое сделал, чтобы не было войны, сократил внешний долг,
уровень жизни вырос невероятно, Путин удовлетворил запрос на стабильность. И
это тоже правда. Вот они и закрывают глаза на неприятную часть, а зарплату
получают за рассказы о приятной.
*Александр Любимов
Справка о спикере:
Журналист, продюсер, общественный деятель. Стал популярен, будучи одним из
ведущих знаковой программы «Взгляд» Центрального телевидения СССР, где
специализировался на «острых» материалах. Вместе с коллегами основал
Телекомпанию ВИD, которая стала кузницей кадров и программ для российского
телевидения. Продюсировал такие проекты как «Последний герой», «Фабрика звезд»,
«Один на один», «Времена» и многие другие.
Возглавлял РБКТВ, за 4 года выведя телеканал на новый уровень. В настоящий
момент является Президентом телекомпании ВИD, занимается разработкой новых
амбициозных проектов.