Документирование деятельности приказов и судебной практики в учреждениях Московского государства XVII века

Автор: М. И. Додонова

Документирование деятельности приказов и судебной практики в учреждениях Московского государства XVII века

  • Роль традиций и обрядов в организации документирования управления приказами
  • Соборное уложение 1649 года царя Алексея Михайловича- один из первых опытов регламентации судебной практики Московского государства
  • Роль Соборного уложения в оформлении документов судебных приказов

Законодательство различных периодов русской истории отражает значение документа как способа передачи информации.
Сознательное закрепление правовых норм имеет богатую историю по большей части не связанную с современным пониманием принципов документирования и оформляемое тем способом, который был доступен человеку соответствующей эпохи.
Большая часть делопроизводственных процедур: подписание, согласование, проставление печати, утверждение составляют основу правоотношений в организации работы с документами.
На формирование правовых норм большое влияние оказывало противостояние старых обрядов и навыков новым, необходимость выбора и закрепления тех норм права, которые можно считать более предпочтительными и основанными на прецедентах.
На протяжении многовековой истории человечества в недрах народного сознания зарождаются принципы согласия и справедливости и необходимости их закрепления законом.
К истории письменного оформления названных принципов можно с полным основанием отнести создание Русской Правды и Судебников, санкционированных верховной властью.
Правовая природа документирования частноправовых отношений нашла отражение в уставных грамотах, используемых для решения спорных вопросов и установления меры и степени наказаний за совершаемые преступления.
С созданием Московского государства решение подобных вопросов становится прерогативой соответствующих органов отраслевого управления - приказов. Точного времени создания приказов мы не знаем, скорее всего, первые приказы появляются в конце ХУ века. Основа их создания – поручение или приказ какому-либо лицу и группе лиц определенной функции государственного управления. Так еще в Судебнике 1550 года есть статья, определяющая порядок обращения с жалобой : … «послать жалобщика (челобитчика) к тому, кому эти дела приказано ведать». Приказная система занимает в истории русской государственности то же место, что в последующем коллегии петровской эпохи.
Единообразия в устройстве приказов не было. Даже по своему составу они не были одинаковыми. Одни были укомплектованы большим числом служилых людей, другие имели сравнительно небольшое количество членов. Объяснение этому обстоятельству довольно простое: одни приказы выполняли многочисленные функции, как например, Посольский и Поместный приказ, другие – сытенный, кормовой, хлебный входили в состав Приказа большого Дворца, так называемый Придворный приказ и их функции были узко специализированы. Иногда приказ назывался именем человека. который занимал самое высокое место в служебной иерархии, например, Приказ дьяка Варфоломея.
В одних заседали бояре, думные судьи, окольничие, думные дворяне и дьяки, в других окольничие, дворяне и дьяки, в третьих только дьяки и подьячие. Первые лица приказов назначались в зависимости от степени доверия царя, и один человек мог руководить несколькими приказами. Название приказа не всегда соответствовало направлениям его деятельности, например, Посольский приказ кроме дипломатической миссии выполнял функцию управления городами, на Поместный приказ кроме решения земельных вопросов была также возложена функция продовольственного снабжения войска.
Множество приказов занималось решением судебных дел, такие приказы формировались по территориальному принципу. Спорными делами по разделу земельных наделов между помещиками и вотчинниками занимался Поместный приказ, уголовными – Разбойный, возникший в царствование Ивана Грозного.
Часто для решения конкретных дел служилые люди приказов руководствовались сложившимися обрядами документирования, не исключая своей выгоды для разрешения некоторых вопросов. Этим объясняется общий характер многих статей русского законодательства XVII века в сфере решения частноправовых вопросов. Более точные и однозначные формулировки правовых норм предназначались для решения наиболее важных или повторяющихся вопросов.
Приказная система выросла из поручений верховной власти поэтому специального, отдельного регламента центральных государственных органов управления России XVII века, определяющего их структуру и функции, не существовало.
Большинство законодательных актов, регулирующих государственную деятельность и управления Боярской думой и приказами XVII в., собрано в Соборном Уложении 1649 года.
Потребность свести воедино разрозненный законодательный материал путем создания подобного государственного акта имеет ряд причин: неполнота и противоречивость статей Судебника 1550 года, необходимость пересмотра старых норм права, обилие указных книг по челобитным, относящимся к компетенции того или иного приказа, наличие самостоятельных правовых актов, таких как «Уставная книга Разбойного приказа».
Тем не менее, многие историки и правоведы считают преобладающей причиной создания Соборного Уложения злоупотребления и взяточничество приказных и думских чинов, олицетворяющих государственную власть.
Бесконечный поток жалоб либо не доходил до царя, либо челобитные докладывались ему начальниками приказов как необоснованные доносы.
Царь Алексей Михайлович в 1648 году издает указ о создании комиссии по подготовке Соборного Уложения во главе с князем Одоевским.
Открывшийся в конце 1648 года Земский Собор состоял из двух палат: в первой заседали государь, духовные власти, думные дьяки, и окольничие, в другой - выборные представители от дворян и посадских людей.
Основная и самая трудоемкая задача заключалась в том., чтобы собрать все царские указы и приговоры Боярской Думы и справить (сличить ) с Судебником. Окончательная редакция или список Соборного Уложения был подписан и затем приобрел вид книги.
Влияние огромного числа челобитных на подготовку текста закона свидетельствует с одной стороны о внимании к нуждам и потребностям народа, а с другой об ужесточении правовых норм.
Несмотря на то, что законодательного акта, устанавливающего количество и должностной состав приказов в русском законодательстве XVII в. не было, приказная система была достаточно гибкой и все изменения направлений их деятельности, реорганизации и ликвидации обычно объявлялись указами царя. Указы и грамоты скреплялись печатью, за что взималась определенная пошлина.
Указы об упразднении или образовании новых приказов или приказных изб, часто заменялись другими правовыми актами – грамотами, распоряжениями верховной власти, но четкого законодательного разграничения функций приказов в их содержании не было.
В Соборном Уложении XVII в. делопроизводственные вопросы тесно переплетены с процессуальными. Наряду с отражением порядка прохождения документов в приказах, в нем содержатся нормы гражданского и уголовного права: о должностных обязанностях служилых людей, о рабочем времени, наказании за волокиту и мздоимство, другими нормами.
Статья 23 главы X Уложения определяет конкретные детали управления приказом, например, в случае отсутствия на рабочем месте думных чинов, принятие документов к рассмотрению могли вести их товарищи с обязанностью указывать свои фамилии на документах принятых к производству.
Регламентация рабочего времени в приказах нашла отражение в Соборном Уложении, рабочие и нерабочие дни государственных служащих к середине XVII в. определились весьма точно. В Уложении названы нерабочие дни для всех приказов - это все воскресения, православные церковные праздники, (Рождество Христово, первая неделя Великого поста, день Святого Богоявления и, конечно, Пасха), а также дни именин членов царской семьи. Всего, таким образом, предшественники современных чиновников не работали примерно сто дней в году, то есть чуть меньше одной трети года. Исключение составляли срочные дела государственной важности, что было специально уговорено в Уложении. Кроме того по субботам работа прекращалась за три часа до вечера, то есть в зимние месяцы примерно в 13-15 часов, весной – в 17-18 часов, летом – в 18.30-19 часов, осенью – в 14-16 часов.
В том же 1649 г. в это расписание были внесены некоторые уточнения и отчасти изменения. Нерабочим временем для служащих приказов, от начальников приказов до подьячих, считалось время после обеда в субботу и до обеда в воскресение.
«Приказным людем, дьяком и подьячим, в приказах сидеть во дни и в нощи двенадцать часов » ; « В приказех начальным людем и дьяком и подьячим сидеть в день пять часов, в вечеру пять же часов », таким образом рабочий день служилых людей приказов составлял 10 часов. В 1680 г. установленное рабочее время государственных служащих было закреплено специальным указом.
Порядок сношений приказов с Боярской Думой также регулировало законодательство и были определенны дни недели, когда начальники приказов должны являться с докладами на заседания Думы.
Порядок и положения этого взаимодействия заложены в главе X «О суде» Соборного Уложения . Делопроизводство в органах государственного управления в XVII в. было во многом связано с исполнением судебных функций, поэтому большая часть статей, определяющих основные принципы работы с документами, находится именно в главе «О суде» Соборного Уложения.
Основными фигурами судебного процесса являлись судьи, дьяки и подьячие. Все они в той или иной степени связаны с процедурой судопроизводства, так как практически все приказы обладали судебными функциями в пределах своей компетенции.
Рассмотрим на примере анализа текста Соборного Уложения какие вопросы правового характера и делопроизводства представлялись наиболее важными в XVII в. и в каких документах Московского государства они нашли отражение.
Должностные обязанности различных категорий государственных чиновников специально и подробно нигде не определяются. О думских чинах была принята краткая формула: « А боярам и окольничим и думным людям сидети в палате и по государеву указу государевы всякие дела делати всем вместе».
Челобитные, памяти, сказки, приговоры составляют основной массив документов, направленных на решение вопросов частноправового характера.
Уложение определяло порядок подачи челобитных в соответствующие приказы –« ...а не бив челом в приказе, ни о каких делах государю челобитен не подавати». Далее следовало довольно суровое наказание жалобщикам за неправильную подачу документов: «бить батогами, а кто почестнее – сажать в тюрьму».
Начальники приказов докладывали дела на заседаниях Боярской думы и в некоторых случаях лично государю. В Соборном Уложении устанавливалась правовая норма подтверждения ходатайства челобитчика сведениями из писцовых или переписных книг, причем кроме этой доказательной процедуры, закон требовал своевременного рассмотрения челобитных (не более трех месяцев). В статье 24 записано «судные дела вершить безволокитно».
В то же время Соборное Уложение ограничивало подачу документов после рассмотрения дел в суде – « никаких писем после суда не принимать».
Спорные дела, которые не могли разрешить в приказах, велено было «взносити из приказов в доклад » к царю и Боярской Думе.
Наибольшее место среди подобных актов занимают статьи, регламентирующие приказное делопроизводство. Как и все административное законодательство, эти акты связаны с судебными делами, но общие принципы их распространяются на делопроизводственные функции приказов.
Основная тяжесть делопроизводственной работы лежала на подьячих, причём в законах нигде не указывалось, подьячие какой статьи ( молодые, средние или старые ) должны были выполнять ту или иную работу, но из многих более поздних источников мы смогли создать последовательный цикл всех этапов рассмотрения документов с момента их получения до завершения дела.
Уложение 1649 г. установило также порядок прохождения дел в приказах. Предписывалось подавать челобитные сначала в приказ (в котором был в судебном отношении осведомленный человек ) и только в случае невозможности решения дела в приказе истец мог обращаться к высшей власти – государю.
Законодательство строго определяло ход и порядок движения судебных документов. При возбуждении судебного дела истец подавал в приказ приставную память для привлечения ответчика к суду. Такая память должна была быть подписана истцом. Документ считался принятым к рассмотрению, когда приказной дьяк ставил на нём свою подпись. Если истец не указывал «цену вопроса», то согласно 102 статье Уложения «его не винить, а велеть исковую челобитную переписать с ценою».
С момента подачи исковой челобитной начинался отсчёт времени в ведении этого дела, что фиксировалось в специальных приказных документах: подьячему предписывалось « ту память записати в книгу того ж числа, в котором числе память будет подписана. А записав в книгу, отдати ту память приставу», в чьи обязанности входило доставить ответчика к суду.
Подьячий на входящих документах сторон («истцовы и ответчиковы речи») делал отметку о времени получения, запись в книге регистрации и передавал их дьяку в соответствующую стопку документов - «к вершенью», причём сделать это «вскоре, а в даль никаких судных дел не откладывать». Многие статьи Уложения повторяют должностную обязанность членов суда о своевременности решения дела. Дьяк своей « пометой» (резолюцией) указывал как решить вопрос и передавал его в соответствующий стол.
Во время слушания дела подьячий должен был вести протокол судебного заседания. В нём запрещались любые помарки и исправления. По завершению слушания протокол подписывали «тяжущиеся» стороны или, если участники судебного процесса были безграмотными, их доверенные лица. Текст законченного протокола представлял собой столбец со всеми необходимыми пометами, придающими ему официальный характер.

С текста протокола молодой подьячий писал беловую копию, дьяк сверял её с подписанным оригиналом и ставил свою подпись. По завершению судебного разбирательства подьячий подклеивал его в столбец с другими документами, относящимися к рассматриваемому делу.
По окончании процесса - « того ж часу, как суд отидет » - подьячему велено было записать кратко ход дела и решение по нему в специальные судные книги, « чтоб про то было ведомо, кто на ком чего искал и сколько с того дела доведется взять государевых пошлин » .

Имена судей, принявших решение по делу, записывались в итоговый документ суда - «и в приговор писати свои имена». Отсутствие судей на заседании отмечалось не только тем, что их имена не вносились в приговор,- в этом же документе необходимо было записать причину неявки судьи на заседание.
Подписанный оригинал подьячий был обязан хранить в своём архиве. который представлял собой запирающийся большой ларец, хранящийся в приказе. до окончания дела с учетом возможных конфликтов сторон.

Соборное Уложение предусматривало меру наказания за должностные преступления, причем наказание за проступки дьяков и подьячих были более определёнными и гораздо более суровыми, чем для думных чинов. Если дьяк, будучи лично заинтересован в субъективном разрешении рассматриваемого дела, и деньгами или связями, принуждал подьячего совершить подлог судебных документов («написати не так, как в суде было и как в прежней записке за истцов и за ответчиков рукою написано »), то дьяку полагалась торговая казнь, а подьячего ждала ещё более жестокая расплата – отсечение руки.
Уложение строго наказывало подьячих и дьяков, которые допускали чаще в корыстных целях приписки или вносили изменения в содержание исковых челобитных «умыслом или по дружбе».

Судье, пропустившем без уважительной причине заседание, вменялось «наказание как укажет государь».
Придание официального статуса документу осуществлялось путем наложения государственной печати. Например, подьячим Поместного приказа запрещалось выезжать на места для разрешения земельных споров по наказным памятям, если они были без печатей, даже при наличии подписи дьяка.
За умышленное вынесение неправильного приговора судья обязан был из своих средств возместить тройную сумму иска истца. Кроме того, на него налагались выплаты пошлины, новое судебное разбирательство и внесение назначенной суммы в пользу государя. Собственно наказание заключалось в том, что у думного человека отнималось честь – его думный чин, подьячим грозила торговая казнь. И тот, и другой навсегда отстранялись от приказной службы. За предоставление заинтересованной стороне судебных документов подьячего отстраняли от дела.

За взятку, полученную судьей, закон конкретного наказания не предусматривал, однако подьячий за то же преступление подвергался торговой казни осуществляемой прилюдно - «А буде сыщется кто посул взял без судейского ведома… и тому учинить наказание – бить кнутом нещадно».
Бояре, соблюдая корпоративную этику, представляли материалы своего расследования о взятках высшего должностного лица царю, и он решал дело о мздоимстве по обстоятельствам каждого конкретного случая.

Московское государство было заинтересовано пополнением государственной казны, поэтому из других возможных должностей преступлений подьячих в Уложении выделено преступление, связанное с утаиванием государевых пошлин. У подьячего была возможность не записать судное дело в специальную книгу регистрации, а собранные по делу пошлины оставить себе.

Законодательство XVII в. предусматривало для государственных чиновников не только санкции за нарушение ими трудовой дисциплины или за должностные преступления. Приказные служащие обладали некоторыми правами на защиту своей чести и достоинства. О значимости подобных прав свидетельствует то, что эти установления вошли в основной свод законов XVII в. – Уложение 1649 г.

В него были включены статьи, предусматривающие ответственность за бесчестье любого человека, находящегося на государственной службе. Статья 4 Соборного Уложения запрещала принимать челобитные с жалобой на действия судьи, в отдельных случаях назначался пересмотр дела с участием другого судьи. Из нее исключение составляли только высшие чины, за оскорбление которых предусматривались отдельные наказания. В статью 93 включены все московские и городовые служилые чины, в том числе дьяки, подьячие. Как правило, наказание за оскорбление должностного лица ограничивалось назначенной суммой штрафа. Например, именитому боярину Строганову полагалось заплатить 100 рублей, а купцу (гостю) всего 50.

В процессе судопроизводства могли пострадать не только «тяжущиеся» стороны. Статья 106 той же главы посвящена защите приказных судей во время исполнения ими своих должностных обязанностей «…а ежели кто обесчестит судью непригожим словом…. бити кнутом или батогами». Ранение или убийство судьи каралось смертной казнью.

Соборное Уложение включало множество статей, отражающих противоправные действия практически во всех сферах жизни русского общества ХУП века. Примечательно, что первая глава Уложения посвящена наказанию богохульников и церковных мятежников. Содержание статьи второй этой главы затрагивает достаточно актуальную тему – нарушение каким либо действием человека проведения Божественной литургии или его непристойное поведение по отношению к патриарху или митрополиту. Подобные деяния карались торговой казнью или помещением за решетку.

Значительное место в Уложении занимали вопросы относящиеся к уголовному праву ( «о разбойных и татиных делах»), регламентации правоотношений в сфере землепользования, в отдельной главе перечислялись противоправные действия заслуживающие высшей меры наказания.
Соборное Уложение стало первым гражданским и уголовным кодексом московского периода нашей истории, впоследствии вошедшим в Полное Собрание Законов Российской империи.