Значительные изменения гражданского законодательства не могли не коснуться таких сложных, несмотря на сложившуюся многолетнюю практику, вопросов как порядок принятия решений собрания, а также вопросов о признании их недействительными.
Введенная в действие глава 9.1 ГК РФ «Решения собраний» впервые устанавливает общие требования к собраниям на уровне Гражданского Кодекса. Тем не менее, уже ст. 181.1 ГК РФ предусматривает, что данные нормы применяются, только если законом или в установленном им порядке не предусмотрено иное. То есть уже сложившиеся правоотношения при проведении общих собраний предусмотренные, например, законами об ООО, АО, законодательством о банкротстве, правила, установленные Жилищным Кодексом РФ, продолжают действовать в полном объеме.
Законодатель большое внимание уделяет вопросу оформления решений собраний. В частности, впервые подробно указываются сведения, которые должны быть указаны в протоколе общего собрания. При этом сведения отличаются для очных и заочных собраний. Данные положения не содержат каких-либо новелл и соответствуют сложившемуся порядку.
Вместе с тем, глава 9.1 ГК РФ предусматривает ряд совершенно новых положений, причем как с точки зрения правовой теории, так и правоприменительной практики.
С точки зрения теории, наибольший интерес представляет собой ст. 181.3 ГК РФ, согласно которой законодатель рассматривает решения общих собраний как сделки. Об этом свидетельствует предусмотренные порядок и последствия признания их недействительными.
Значение данной новеллы для практики, в том числе, судебной, выражается в том, что законодатель предусмотрел возможность признания решений собраний недействительными судом (оспоримые решения) и недействительными независимо от такого признания (ничтожные решения).
Решение собрания может быть признано судом недействительным, в том случае, если при его принятии допущены существенные нарушения проведения собрания, влияющие на волеизъявление участников собрания, отсутствие полномочий представителя, нарушение равенства прав участников, а также существенное нарушение правил составления протокола.
Наибольшие вопросы вызывает необходимость определения «существенности» нарушений. Как следует из общей логики развития ситуации вопрос существенности нарушения полностью остается на усмотрение суда, поскольку является оценочной категорией. Представляется, что для выработки более или менее идентичного подхода в судебной практике потребуется время и разъяснения высших судебных инстанций.
Кроме того, некоторые основания сами по себе противоречивы. Так, предусмотрено, что если у представителя отсутствовали полномочия выступать от имени участника собрания, принятое решение может быть оспорено в суде. Непонятно, вправе ли иные участники собрания ссылаться на данное обстоятельство, как на основание оспоримости, или это возможность существует только для того участника, от имени которого проголосовал неуполномоченный представитель. Более того, отсутствие полномочий означает, что соответствующие голоса не могут учитываться при определении кворума собрания, а отсутствие кворума в соответствии со ст. 181.5 ГК РФ уже является основанием для признания решения собрания ничтожным, то есть не требует его оспаривания в судебном порядке.
Закон предусматривает ряд случаев, при которых оспоримое решение не может быть признано судом недействительным. Так, если принятое решение оспаривается по мотивам, связанным с нарушением порядка его принятия (например, лицо не было уведомлено о проведении собрания), однако оно подтверждено решением последующего собрания, принятым в установленном порядке до вынесения решения суда. Такое нововведение следует оценить положительно, тем более, что в судебной практике такой подход достаточно широко распространен. Вопросы, возникающие с такой ситуации, дискуссионны только с точки зрения процесса: непонятно на какую сторону должны возлагаться судебные издержки. Представляется, что суду все же следует в полном объеме рассматривать заявленные требования, и отказ в иске только по мотиву принятия аналогичного решения на новом собрании не должен приводить к отказу во взыскании с ответчика судебных расходов.
Ст. 181.4 ГК РФ также предусматривает, что решение собрания не может быть признано судом недействительным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие и решение суда не влечет существенные неблагоприятные последствия для этого лица. Действующее законодательство уже предусматривает аналогичные нормы (например, ч. 6 ст. 46 ЖК РФ, п. 7 ст. 49 ФЗ «Об АО»), теперь же данное правило распространяется на все решения собраний, которые оспариваются в суде. Как отмечалось ранее, наибольшие вопросы в применении данной нормы вызывает проблемы «существенности» возникающих последствий. Вероятно, такая норма введена с целью осложнить возможность оспаривания решений собраний миноритарным участникам гражданско-правового сообщества.
Новые нормы закона предусматривают и иные ограничения по возможности оспаривания решения. Установлено, что право на оспаривание решения суда в суде имеет участник, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения. Аналогичные нормы содержатся в отраслевом законодательстве, регулирующем вопросы проведении собраний. Новеллой является норма о том, что участник собрания, голосовавший за принятие решения или воздержавший от голосования, вправе оспорить в суде решение собрания в случаях, если его волеизъявление при голосовании было нарушено. Непонятно, как устанавливать факт нарушения волеизъявления участника собрания. Некоторые авторы полагают, что например, непредоставление возможности выступить на собрании является нарушением такого волеизъявления. Однако на практике доказать наличие такого нарушения, с учетом имевшего места голосования, практически невозможно. Более того, судебная практика в связи с аналогичными нормами, предусмотренными ФЗ «Об АО» защищает интересы общества, а не участника, проголосовавшего за принятие решения (Определение ВАС РФ от 29.12.2011 №ВАС-17288/2011, Определение ВАС РФ от 02.02.2012 №ВАС-176/12).
Следует также отметить нововведение в части сроков оспаривания решения собрания. Закон устанавливает, что принятое с нарушением закона решение может быть оспорено в суде в течение шести месяцев со дня, когда лицо, права которого нарушены узнало или должно было узнать об этом, но не позднее двух лет со дня, когда сведения о принятом решении стали общедоступными для участников соответствующего гражданско-правового сообщества. С учетом того, что ранее законодатель отказался от длительных сроков оспаривания решений общих собраний АО и ООО (п. 7 ст. 49 ФЗ «Об АО», п. 4 ст. 43 ФЗ «Об ООО»), без возможности восстановления пропущенного срока, в пользу стабильности деятельности общества, данную новелла выглядит несколько странной.
Кроме того, не совсем ясно, что законодатель имел ввиду под общедоступностью сведений о принятом решении для участников сообщества. Отраслевые законы уже предусматривают обязанность сообщества (или инициаторов собрания) доводить до сведений его участников принятые на собраниях решения (например, ч. 3 ст. 46 ЖК РФ, п. 4 ст. 62 ФЗ «Об АО»). Пока не доказано обратное (что очень трудно сделать спустя два года с момента принятия решения), предполагается, что обязанность была выполнена и сведения стали общедоступными. То есть на практике, два года все равно будут исчисляться с момента принятия решения. Приветствуя в целом намерение законодателя ограничить срок оспаривания решений собраний, все-таки нельзя не подвергнуть критике сложность предложенной им правовой конструкции, а также длительность установленных сроков на оспаривание решений.
Особое внимание следует уделить абсолютно новой норме, предусмотренной в п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, согласно которой лицо, оспаривающее решение собрания, должно уведомить в письменной форме заблаговременно участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить им иную информацию, имеющую отношение к делу.
Наибольшие вопросы вызывает практическая реализация данной нормы. Во-первых, закон не устанавливает никаких последствий для лица, не уведомившего других участников о своем намерении обратиться в суд. Как показывает первая судебная практика, суды не считают данное условие ни основанием для оставления иска без движения или его возвращения, ни оставлением его без рассмотрения (Определение Ленинградского областного суда от 26.02.2014 №33-1013/2014). Иски лиц, проигнорировавших данную норму, на сегодняшний день рассматриваются также как и иски тех, кто добросовестно ее исполнил. Во-вторых, неизвестно, почему лицо, оспаривающее решение собрания должно нести расходы по уведомлению других лиц. Зачастую такие расходы могут быть значительны, а вот основания для возмещения их в судебном порядке пока весьма сомнительны. Наконец, в-третьих, уведомление иных участников сообщества возможно только в случае, если лицу известны их адреса или иные контакты. Представляется, что общество, обладающее необходимой информацией не будет торопиться предоставить ее лицу, желающему оспорить какие-либо решение.
В то же время участники сообщества, не присоединившиеся в порядке, установленном процессуальным законодательством, к поданному иску, в том числе имеющие иные основания для оспаривания данного решения, в последующем не вправе обращаться в суд с требованиями об оспаривании решения, если только суд не признает причины этого обращения уважительными. Полагаем, что данная норма также неоднозначна. Неясно, как должен поступать суд, если участники сообщества не присоединились к первоначальному иску из-за того, что не были уведомлены надлежащим образом, однако знали о нем? Могут ли быть такие требования объединены в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством? Кроме того, непонятно, почему лицо должно быть лишено права на оспаривание решения, только по причине несоблюдения данной формальности. На практике можно представить ситуацию, когда участник сообщества узнал о принятом с нарушением его прав решении уже после того, как судебный акт по иску другого участка вступил в силу (предусмотренного п. 5 ст. 181.4 ГК РФ срока достаточно для завершения судебного процесса). На наш взгляд должна оставаться возможность подачи самостоятельного требования.
Таким образом, несмотря на то, что указанная норма направлена на то, что бы разгрузить суды от рассмотрения аналогичных исков, подаваемых разными участниками сообщества, она вызывает слишком много вопросов с точки зрения защиты прав и интересов заинтересованных лиц. Представляется, что более обоснованными были бы нормы об обязательном для суда объединении дел, возбужденных по искам об оспаривании одного и того же решения.
Что касается правил, установленных ст. 181.5 ГК РФ относительно оснований признания решения собрания ничтожным, то установлены только основания для признания его ничтожности. Решение собрания ничтожно, если оно:
— принято по вопросу, не включенному в повестку дня, за исключением случая, если в собрании приняли участие все участники гражданского-правового сообщества. Таким образом, законодатель фактически признает правомерность изменения повестки дня прямо на собрании, что ранее не допускалось. В то же время открытым остается вопрос о широко распространенном пункте повестки дня «Иные вопросы», которые ставятся на голосование в процессе собрания. Представляется, однако, что в последнем случае нельзя говорить о надлежащем включении вопроса в повестку дня и в соответствии с данным пунктом должны рассматриваться лишь второстепенные незначительные вопросы;
— принято при отсутствии необходимого кворума. Данное основание, несмотря на то, что оно влечет ничтожность решения, не является столь однозначным. Определить кворум на собрании иногда бывает затруднительно, например, когда речь идет о собраниях ТСЖ или собственников многоквартирного дома, и площадь помещений может изменяться в результате реконструкции или по иным причинам. Как показывает судебная практика именно вопрос об отсутствии или наличии кворума на собрании является основным при рассмотрении споров о признании решений собраний недействительными. Разумеется, когда перед судом ставиться вопрос о действительности решения собрания, по различным мотивам, суд обязан проверить все доводы сторон, а не просто констатировать отсутствие кворума. Кроме того, как уже отмечалось выше, вопрос о кворуме тесно связан с такими основаниями оспоримости как отсутствие полномочий или нарушения при проведении собрания (например, изначально неверный расчет кворума). Таким образом, возникает проблема, когда в процессе рассмотрения судебного спора нормы закона настолько переплетаются, что возникает неопределенность в их применении;
— принято по вопросу, не относящемуся к компетенции собрания. Поскольку компетенция собрания, как правило, определена законом или в установленном им порядке, данное основание следует признать вполне обоснованным;
— противоречит основам правопорядка и нравственности. Соответствующие основания законодатель фактически оставляет на усмотрение суда, поскольку в данной норме речь идет об аналогичном положении ст. 169 ГК РФ, касающемся признания сделок недействительными.
В целом, введение данной главы в ГК РФ направлено на создание некого общего подхода при проведении собраний, уже сформированного в рамках отраслевых норм. Представляется, что жизнеспособность этих норм с точки зрения правоприменения, зависит главным образом от судебной практики, которая оценит и приспособит их к правовой действительности.
Старший юрист ЗАО «Адвокат ФРЕММ» (Санкт-Петербург)
Дегтярева Александра