И.Б.Комаров, главный специалист судебно-правового центра АО «СГ МСК»
«Свобода договора» является одной из дискуссионных тем, как среди теоретиков, так и среди правоприменителей, и это абсолютно оправданно.
Несмотря на прямое закрепление данного принципа, а также пределов его применения в ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, судами на практике допускается разнообразное толкование принципа «свободы договора».
Особый интерес вызывает различие в подходе к толкованию принципа «свободы договора» высших судов Российской Федерации — Конституционного суда Российской Федерации, Высшего арбитражного суда Российской Федерации (до объединения), Верховного суда Российской Федерации.
Учитывая объём рассматриваемого вопроса, предлагаю рассмотреть проблему применения принципа «свободы договора» на примере согласования оснований для освобождения страховщиков от выплаты страхового возмещения при заключении договора добровольного страхования (ст. 964 ГК РФ).
Полагаю, что именно свобода согласования данного условия в договоре страхования имеет особое значение и для страховщика, и для страхователя.
Итак, основания для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения установлены в ст. 964 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Напомню, фабула части 1 данной статьи звучит следующим образом: «Если законом или ДОГОВОРОМ страхования не предусмотрено иное, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения и страховой суммы, когда страховой случай наступил вследствие: воздействия ядерного взрыва, радиации или радиоактивного заражения; военных действий, а также маневров или иных военных мероприятий; гражданской войны, народных волнений всякого рода или забастовок».
Исходя из буквального толкования вышеизложенной нормы ГК РФ, возможности освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения моогут быть предусмотрены законом ИЛИ договором страхования. Однако судьям не кажется всё так однозначно.
Рассмотрим позиции судов различных ветвей судебной системы подробнее.
-
Конституционный суд Российской Федерации.
Вопрос применения ст. 964 Гражданского кодекса Российской Федерации при рассмотрении гражданских дел по спорам между страхователем и страховщиком Конституционный суд Российской Федерации решил ещё в 2008 году, рассмотрев по требованию гражданки Евдокимовой Е.Ю. вопрос о возможности принятия её жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного суда Российской Федерации (Определение Конституционного суда Российской Федерации от 20.11.2008 № 1006-О-О).
В ходе изучения представленных материалов Конституционный суд РФ пришёл к заключению об отсутствии основания для принятия жалобы к рассмотрению, но главное — судьи Конституционного суда РФ сделали логичный вывод о диспозитивном характере ст. 964 ГК РФ. Данное положение ГК РФ направлено на реализацию вытекающего из Конституции Российской Федерации гражданско-правового принципа свободы договора. По мнению Конституционного суда, ограничение свободы договора при установлении оснований для освобождения страховщика от обязанности по выплате страхового возмещения возможно лишь если оно продиктовано конституционно значимыми целями и относится к исключительной компетенции законодателя.
Следовательно, ограничения оснований освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения должны быть установлены ТОЛЬКО законом. Полагаю, такой вывод является логичным и соответствует правовой природе ст. 964 Гражданского кодекса Российской Федерации. Однако Верховный суд Российской Федерации и в целом суды общей юрисдикции считают иначе. Рассмотрим позицию Верховного суда подробнее.
-
Верховный суд Российской Федерации.
Несмотря на позицию Конституционного суда Российской Федерации по рассматриваемому вопросу, Верховный суд РФ в Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 27.06.2013 № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан» (далее — Постановление Пленума Верховного суда РФ № 20) высказал диаметрально противоположную позицию.
Так, пунктом 34 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 20 установлено следующее: поскольку такое основание для освобождения от выплаты страхового возмещения, как отсутствие в страховом полисе указания на лицо, допущенное к управлению автомобилем, которое управляло им в момент дорожно-транспортного происшествия, ни нормами ГК РФ, ни иным законом не предусмотрено, включение данного условия в договор страхования противоречит нормам ГК РФ, в связи с чем учитываться не должно.
Такой вывод суда представляется крайне нелогичным и противоречит самой сути гражданско-правовых отношений: такая формулировка не соответствует диспозитивному методу правового регулирования гражданско-правовых отношений («Что прямо не запрещено — разрешено!»).
В данном случае Верховный суд РФ указывает судам на необходимость применения императивного метода правового регулирования, присущего отраслям публичного права и характеризующего отношения власти и подчинения.
Чем вызвана такая позиция Верховного суда РФ, которая напрямую противоречит буквальному токованию ст. 964 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также её конституционному смыслу, изложенному Конституционным судом Российской Федерации, не понятно.
Многочисленная судебная практика судов общей юрисдикции по рассматриваемому вопросу неутешительна и строго соответствует позиции Верховного суда Российской Федерации, поэтому в подробном анализе не нуждается. Судами игнорируются положения Правил страхования, устанавливающие условия освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, игнорируется позиция Конституционного суда и буквальный смысл ст. 964 ГК РФ.
Полагаю, Верховный суд РФ пришёл к такому выводу в связи с тем, что договор страхования заключается с участием «Его Величества Потребителя», на которого порой Закон не распространяется, или допускается его особое толкование.
Такое положение дел недопустимо для правового цивилизованного государства, к построению которого мы все так стремимся.
3. Арбитражные суды.
Совсем иной подход к разрешению указанного правового вопроса наблюдается в арбитражных судах Российской Федерации. В частности, Постановлением Пленума Высшего арбитражного суда РФ от 14.03.2015 № 16 «О свободе договора и её пределах».
Пленумом Высшего арбитражного суда РФ установлено, что в случае, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма, в нашем случае ст. 964 ГК РФ), стороны могут своим соглашением исключить её применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней.
При этом норма, определяющая права и обязанности сторон договора, толкуется судом исходя из её существа и целей законодательного регулирования, то есть судами должны применяться не только буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений, но и те цели, которые преследовал законодатель, устанавливая данное правило.
Пунктом 3 указанного выше Постановления Пленума ВАС РФ установлено, что, если норма содержит прямое указание на возможность предусмотреть иное соглашение сторон (как в нашем случае ч. 1 ст. 964 ГК РФ), суд, исходя из существа нормы и целей законодательного регулирования, может истолковать такое указание ограничительно, то есть сделать вывод о том, что диспозитивность этой нормы ограничена определёнными пределами.
В рассматриваемом случае полагаю, что диспозитивность ст. 964 ГК РФ установлена Конституционном судом Российской Федерации и не должна толковаться в ином контексте.
Арбитражные суды обоснованно исходят из буквального толкования положений Гражданского кодекса Российской Федерации и принимают условия освобождения страховщика от страхового возмещения, согласованные в договоре страхования.
Порой такие условия являются абсурдными, но договор есть договор.
Так, Арбитражным судом города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу № А56-26323/2014 отказано в удовлетворении исковых требований Истца к АО «СГ МСК» о взыскании страхового возмещения.
Указанное решение было обоснованно оставлено без изменения Тринадцатым арбитражным апелляционным судом.
В соответствии с условиями договора страхования, стороны согласовали особые требования к лицам, которым истец предоставляет допуск к управлению транспортным средством: в графе «сведения о лицах, допущенных к управлению застрахованным транспортным средством» указано, что к управлению допускаются все лица на законном основании со стажем вождения по категории застрахованного транспортного средства не менее 31 года и возрастом не менее 10 лет.
В соответствии с пунктом 5.3.1 Правил страхования, не является страховым случаем повреждение транспортного средства при управлении им лицом, не относящимся к составу лиц, допущенных к эксплуатации.
В спорном случае в момент ДТП ТС управляло лицо, возраст которого был более 10 лет, но стаж вождения по категории «В» была менее 31 года.
Несмотря на явную описку при заключении договора – стаж вождения по категории ТС должен быть указан «не менее 10 лет», возраст «не менее 31 года», Арбитражный суд принял буквально условия договора страхования и в удовлетворении исковых требований отказал, так как стороны согласовали такие условия освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения.
Аналогичные выводы сделаны Арбитражным судом Северо-Западного Федерального округа по делу А26-1169/2014, Тринадцатым арбитражным апелляционным судом по делу А26-1169/2014.
Таким образом, позиция Арбитражных судов диаметрально противоположна позиции судов общей юрисдикции. Интересно, как будет развиваться судебная практика Арбитражных судов после объединения Высшего арбитражного суда РФ и Верховного суда РФ, — я думаю, время покажет.
На мой взгляд, наиболее правильной и всесторонне обоснованной является позиция арбитражных судов, я бы назвал её диспозитивно-императивной.
Неограниченное применение принципа «свободы договора» может привести к злоупотреблению правом «сильной» стороной правоотношений, в данном случае страховыми компаниями и навязыванию заранее невыгодных условий «слабой» стороне.
К любой неограниченной свободе необходимо относиться осторожно и анализировать каждую ситуацию индивидуально, однако жёсткие способы императивного регулирования, которые предлагает Верховный суд РФ, в данном случае явно неуместны.