Способы разрешения ситуации дедлока: анализ судебной практики

В результате проведенной в 2014 году реформы корпоративного законодательства существенно возросло количество диспозитивных норм, регулирующих деятельность непубличных корпоративных юридических лиц (ООО и непубличные АО), что связывают также с ростом свободы договора в корпоративных отношениях1. Последнее, будучи положительным явлением, привнесло и негативные последствия ― рост ситуаций дедлока (от англ. deadlock ― тупиковая, безвыходная ситуация): чем больше у сторон, создающих корпорацию, усмотрения по закреплению тех или иных положений, тем выше риск, что такие положения рано или поздно смогут быть использованы для блокирования деятельности ЮЛ ― дедлока2.

Если рассмотреть суть дедлока, то она выражается в невозможности участников осуществлять деятельность внутри юридического лица ввиду несогласия по существенным вопросам управления обществом. В качестве общего правила дедлок предполагает утрату способности участников договориться о тех или иных решениях общества. Однако такие серьезные корпоративные конфликты могут возникать и на уровне производных от общего собрания участников (акционеров) волеобразующих и волеизъявляющих органов управления, состоящих по крайней мере из двух членов (например, совет директоров, коллегиальный исполнительный орган).

Дедлоки особенно характерны для непубличных корпораций ― ООО и непубличных АО. В ПАО дедлоки также возможны, однако они встречаются значительно реже ввиду высокой концентрации акционерного капитала и наличия в таких ПАО контролирующих акционеров.

Законом прямо предусмотрено несколько механизмов разрешения дедлока: исключение участника ООО из общества (ст. 10 ФЗ об ООО) и акционера из непубличного АО (абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ) и принудительная ликвидация юридического лица по иску участника корпорации в случае невозможности достижения целей, ради которых такое юридическое лицо создавалось (подп. 5 п. 3 ст. 61 ГК РФ). При этом в доктрине и судебной практике предлагаются и другие способы выхода из дедлока, например, принудительная реорганизация по решению суда. Чтобы оценить эффективность предусмотренных законодателем механизмов разрешения дедлоков, обратимся к судебной практике.

Исключение участника из общества является специальным корпоративным способом разрешения дедлока (ст.10 ФЗ об ООО и АО (абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ). Как отмечается в доктрине, данный институт служит двум целям: наказанию участника за его виновное поведение и разрешению дедлока в непубличной корпорации3. В последнем случае принудительное исключение отдельного участника позволяет устранить его право вето, разрешая тем самым тупиковую ситуацию.

Данный механизм, имея легальную основу, наиболее детально разработан в судебной практике, в том числе на уровне высших судов. Так, по иску участников ООО, доли которых в совокупности составляют не менее 10%, возможно требовать в судебном порядке исключения из общества участника, который 1) грубо нарушает свои обязанности или 2) своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет. Пленум ВС РФ разъяснил, что к таким нарушениям обязанностей могут относиться, например, систематическое уклонение без уважительных причин от участия в общем собрании участников общества и совершение участником действий, противоречащих интересам общества, если эти действия причинили обществу существенный вред и (или) сделали невозможной деятельность общества либо существенно ее затруднили4. Однако невозможно исключение, если с иском об исключении обратилось лицо, в отношении которого есть основания для исключения5. Также нельзя исключить участника, обладающего долей в размере более 50 %, если участники общества в соответствии с его уставом имеют право свободного выхода из общества (статья 26 ФЗ об ООО)6. Последнее закрепляет общий принцип неприкосновенности мажоритариев при дедлоке.

Однако на уровне судебной практики возник следующий вопрос7: какого участника следует исключить, если у нескольких участников одинаковое количество долей?

Равное распределение долей между сторонами корпоративного конфликта само по себе не является безусловным основанием для отказа в иске об исключении участника из ООО: суд должен оценить допущенные каждым участником нарушения, проанализировать возникшие от нарушений неблагоприятные последствия для конкретного ООО и лишь затем разрешить спор по существу8.

Возвращаясь к наиболее типичным ситуациям дедлока, когда решение по ключевым вопросам общества не принимается, что приводит общество в тупик, нельзя не отметить систематическое уклонение участника от участия в ОСУ. Судебная практика не имеет однозначной позиции по количественному критерию такой «систематичности»: так, некоторые суды считают, что уклонения от двух ОСУ недостаточно9, в то время как другие суды усматривают систематичность в этом случае10. В настоящем случае вопрос должен разрешаться на уровне закона или по крайней мере рекомендаций Пленума ВС РФ, учитывая при этом, что пропуск двух общих собраний, которые проводятся ежегодно, достаточен для усмотрения нарушения. Такую позицию отчасти поддерживает устойчивая судебная практика, в которой не признается систематическим уклонением от участия в собраниях непосещение участником общих собраний через определенный промежуток (не подряд)11.

При этом в судебной практике нет однозначной позиции о грубом нарушении в виде систематического голосования определенным образом, если такое голосование препятствует принятию решений по вопросам, входящим в исключительную компетенцию общего собрания, и приводит к блокированию производственной деятельности общества. Такая позиция отражена лишь в рекомендательном документе АС Поволжского округа12. Напротив, достаточную популярность приобретает противоречивая позиция суда о том, что «институт исключения участника из общества не может быть использован для разрешения конфликта между участниками общества, связанного с наличием у них разногласий по вопросам управления обществом, когда позиция ни одного из них не является заведомо неправомерной...»13. Такая позиция представляется неверной, так как исключение участника в судебном порядке ― один из немногих закрепленных способов разрешить корпоративный конфликт, и именно суд наделен полномочием определить правомерность той или иной позиции.

ГК РФ также предусматривает еще один способ разрешения дедлока ― принудительная ликвидация по иску учредителя (участника) юридического лица в случае невозможности достижения целей, ради которых оно создано, в том числе если осуществление деятельности юридического лица становится невозможным или существенно затрудняется (подп. 5 п. 3 ст. 61 ГК РФ). Дедлок, вызванный затяжным корпоративным конфликтом, и, как следствие, неспособностью принять важнейшие для общества решения, парализует деятельность ЮЛ, и ликвидация с последующим чистым стартом может быть единственным спасением.

Однако, как разъясняет Постановление Пленума ВС РФ от 23.06.2015 №25, далеко не любая конфликтная ситуация может стать основанием для удовлетворения иска участника о ликвидации компании.

Суд удовлетворит требование о ликвидации только в том случае, если были исчерпаны все иные способы разрешения ситуации при длительном корпоративном конфликте с неоднократными существенными злоупотреблениями со стороны участников общества. К иным способам разрешения конфликта относятся, например, исключение участника ― юридического лица, добровольный выход из общества, избрание нового лица, осуществляющего полномочия единоличного исполнительного органа и др.14

Анализ судебной практики подтверждает указанные теоретические положения. Так, суд отказал в удовлетворении требования о ликвидации, когда истец мог бы через добровольный выход достигнуть результата, тождественного инициируемой им же принудительной ликвидации15. Представляется справедливым, что суды выступают за сохранность ЮЛ и стабильность оборота, предлагая разрешать корпоративные конфликты наименее «болезненными способами».

Напротив, суды удовлетворяют требование о принудительной ликвидации, когда общество только формально числится как действующее юридическое лицо, не обладая необходимыми атрибутами существования вследствие непреодолимых разногласий в вопросах управления обществом, препятствующих осуществлению хозяйственной деятельности16. Верной является позиция суда, согласно которой в корпорации отношения участников должны носить лично-доверительный характер и способствовать развитию целей, для которых она создавалась и функционирует. Взаимоотношения участников не должны приводить их к конфликтам при ведении общих дел, поскольку подобное не может считаться нормальным ведением общего бизнеса.

Суды приходят к выводу о необходимости ликвидации в случае длительного корпоративного конфликта между участниками общества, имеющих равное количество акций (по 50 %), так как сохранение общества неизбежно приведет к возникновению новых судебных споров. В таких конфликтах суды часто назначают ликвидатором арбитражного управляющего из числа членов СРО17.

Одним из наименее радикальных способов выхода из дедлока можно назвать реорганизацию общества в форме разделения или выделения. Процедура реорганизации требует принятия единогласных решений и слаженных действий всех участников общества18. Между тем именно последнее зачастую и невозможно в обществе с серьезным корпоративным конфликтом, который привел к дедлоку по тому или иному вопросу, так как специальное законодательство предусматривает достаточно высокий кворум для принятия решения о реорганизации: квалифицированное большинство (не менее ¾ голосов) для АО (подп. 2 п. 1 ст. 48, п. 3, 4 ст. 49 закона № 208-ФЗ) и единогласие для ООО (подп. 11 п. 2 ст. 33, абз. 2 п. 8 ст. 37 закона № 14-ФЗ). Подобную ситуацию мог бы исправить институт принудительной реорганизации по решению суда19. При этом ГК РФ напрямую не называет основания принудительно реорганизации, ограничиваясь ссылкой на специальный закон (в настоящий момент 4 закона содержат отсылку к этому пункту: ФЗ «О защите конкуренции», ФЗ «Об электроэнергетике» с переходным ФЗ, принятым в связи с ФЗ «Об электроэнергетике» и ФЗ «О жилищных накопительных кооперативах»).

Такой механизм может иметь ряд преимуществ, заключающихся в его потенциальной гибкости. Так, конфликтовавшие участники ЮЛ могут попасть в разные юридические лица, что разрешит конфликт, сохранив прежде существовавшее единственное ЮЛ и не причинив вреда стабильности экономического оборота ввиду факта универсального правопреемства20.

Между тем на практике такой механизм разрешения ситуации дедлока используется редко, а если используется, то признается судами несоответствующим законодательству. Так, истцы ― участники ООО, ссылаясь на невозможность продолжения совместной деятельности с данным составом участников в результате корпоративного конфликта, просили суд реорганизовать ООО в форме разделения на два новых юридических лица. Суд первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на отсутствие в законе такого случая принудительной реорганизации, как наличие корпоративного конфликта в обществе21.

Такая аргументация суда недостаточно полна, так как принудительная реорганизация в настоящем случае могла бы развести мажоритария с 50% долей в существующем ООО и миноритариев, интересы которых ущемлялись блокирующими действиями мажоритария.

Анализ судебной практики позволил рассмотреть три способа выхода из дедлока. При этом принудительная реорганизация по иску участника могла бы проходить наименее болезненно как для самого оборота, так и для участников общества. Целесообразно предотвращение корпоративных конфликтов путем прописывания возможных признаков дедлока, вариантов их разрешения и мер ответственности за нарушения данных правил (например, продажа доли по определенной цене при недостижении договоренности) в уставе, внутренних документах или корпоративном договоре.