Несомненно, в процессе «борьбы» за квартиры, переходящие по наследству, заинтересованные родственники очень часто идут по пути оспаривания завещаний наследодателей. Основной причиной такого шага можно назвать несогласие обделенных вниманием родственников с последней волей наследодателя и нежеланием смириться с тем, что квартира достались не им. Большую часть споров по поводу квартир в Москве и в других крупных городах, где недвижимость в большой цене, формируют ситуации перехода квартир по наследству тем, кто в последние годы ухаживал за немощным наследодателем, но близким родственником наследодателя не являлся. Конечно, родственники, в свое время не пожелавшие обременять себя заботой о престарелом владельце квартиры, активно «вступают в бой» за недвижимость после смерти наследодателя.
Все используемые для оспаривания рычаги-основания перечислены автором верно. Чаще всего, конечно же, наследодателя стараются представить психически нестабильным человеком, не понимающим значение своих действий на момент составления завещания. И пытаются доказать суду, соответственно, недействительность завещания. В случае удовлетворения их иска наследники могут унаследовать спорную квартиру уже в рамках закона.
Современная практика на самом деле очень разнообразна. Общих тенденций в рамках не только Московского региона (практика по которому приведена автором), но и вообще по стране, позволяющих сделать вывод о том, что оспаривать завещание по тем или иным основаниям, нет смысла, не имеется. Смысл есть хотя бы потому, что есть цель. Но не всегда цель достижима. В основном каждое дело содержит индивидуальные обстоятельства, приводящие к положительному или отрицательному результату для истцов.
Так, например, оспорить завещание хронического алкоголика намного проще (см., например, Апелляционное определение Московского городского суда от 20.04.2018 по делу № 33-17085/20181, в котором посмертной психиатрической экспертизой было доказано отсутствие у наследодателя «полного контроля за совершаемыми им самим действиями»), чем завещание человека в очень преклонном возрасте, но тем не менее ничем особо не страдающим, кроме возрастных болезней, не связанных с психическими отклонениями. Да, человек в этом возрасте уже часто все забывает, путает, но в задачу нотариуса при удостоверении завещания входит установление подлинности воли наследодателя, понимание им своих действий. Именно для обеспечения доказательств этих признаков зачастую используется справка от психиатра, выданная на день заверки завещания (равно как и в сделках с недвижимостью вообще, если сторона сделки — лицо преклонного возраста.) Однако и такая «страховка» не гарантирует риска споров между заинтересованными в недвижимости лицами после смерти наследодателя. Точку в споре, конечно же, ставит суд. Однако в 90% случаев его позиция зависит от посмертной судебно-психиатрической экспертизы. На мой взгляд, как и на взгляд автора, споры, основанные на доказывании неадекватности наследодателя в момент составления завещания (с оговоркой, что он не был хроническим алкоголиком), преимущественно завершаются решениями судов об отказе обделенным наследством истцам в исках.
Примеры из практики автором представлены в основном по Москве и области, но аналогичная обстановка сложилась и в других регионах (см., например, Апелляционное определение Приморского краевого суда от 11.09.2018 № 33-8499/2018; Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 06.11.2018 по делу № 33-13148/2018, а также Апелляционное определение Иркутского областного суда от 17.10.2018 № 33-9010/2018).
Хотя немногочисленные случаи признания завещания недействительным из-за установления посмертной экспертизой психического и иного нездоровья наследодателя в практике тоже присутствуют (см., например, Апелляционное определение Московского городского суда от 16.10.2017 по делу № 33-42251/2017).
См. также Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 16.10.2018 № 33-19564/2018 по делу № 2-78/201.
Проще оспорить завещание, подписанное рукоприкладчиком. Для этого закон содержит более мягкие основания. Да и обстоятельства подписания завещаний не самим наследодателем с большей долей вероятности могут быть на грани закона. И уж порок воли здесь подозревать есть основания. Особенно если нарушается запрет, установленный п. 2 ст. 1124 ГК РФ, на участие в качестве рукоприкладчика завещателя лица, в пользу которого составлено завещание, супруга такого лица, его детей и родителей. В случае нарушения данного запрета такое завещание в силу ст. 168 ГК РФ является недействительным по причине его несоответствия требованиям п. 2 ст. 1124 ГК РФ (см. Апелляционное определение Московского городского суда от 26.11.2018 по делу № 33-51198/2018). Да и чаще всего и будущий наследник, и рукоприкладчик (сиделка, соцработник и пр.) — в сговоре. Например, начинает квартиросъемщица/соцработник/медсестра поликлиники ухаживать за бабушкой-москвичкой, прикованной к постели параличом, та решает оставить свою квартиру этой «доброй бескорыстной девочке-студентке». Будущая наследница приглашает домой нотариуса. И подписывать завещание решают поручить «вот тому дворнику дяде Васе или таксисту, привезшему нотариуса». И даже если наследница выйдет из помещения, в котором составляется завещание, не факт, что этот «дядя Вася или таксист» не муж этой самой студентки… Из-за непрозрачности ситуации подписания завещания рукоприкладчиком практически всегда есть шанс такое завещание оспорить. Гораздо больше шансов, чем настаивать на умалишении бабушки на момент составления завещания.
Хотя и обратных решений не так уж и мало (см., например, Апелляционное определение Ростовского областного суда от 29.10.2018 по делу № 33-19010/2018, в котором истцам не удалось доказать отсутствие препятствий в подписании завещания лично наследодателем, а не рукоприкладчиком).
Сложнее всего двигаются дела с недостойными наследниками, получившими наследство по завещанию. И хотя эти споры самые эмоциональные, замешанные на обидах и оскорбленных чувствах родственников, тем не менее наблюдается парадоксальное расхождение закона и реальности. По сухому языку закона наследник чист, и его правопреемство суд считает правомерным. А по жизни часто выходит совсем наоборот (см. показательное определение Верховного Суда РФ от 23.10.2018г. № 18-КГ18-166).
В таких делах, как уже неоднократно отмечают юристы-практики, этика расходится с законом…
В целом, конечно, борьба за наследство стала обычной практикой не только во всем мире, но и в России. И даже несмотря на то, что русский менталитет все-таки далек от западной меркантильности, россияне стали чаще инициировать споры вокруг наследства, особенно если в наследство входит квартира. То ли цены на квартиры высокие, то ли общая бедность и сниженная покупательская способность всему виной… Но деньги и материальные блага в виде движимости и недвижимости все чаще становятся социальной ценностью. За них, получается, не зазорно и оспаривать волю наследодателя…