Выступление руководителя Федерального архивного агентства, член-корреспондента РАН В. П. Козлова на Торжественном собрании, посвященном 90-летию Государственной архивной службы России
Уважаемые коллеги, дорогие друзья! Прежде всего, от лица Федерального архивного агентства я хотел бы поблагодарить всех вас – тех, кто собрался в этом торжественном зале, за оказанную вами российским архивистам честь принять участие и в Торжественном собрании, и в других мероприятиях, посвященных 90-летию создания государственной архивной службы России: министра культуры России Александра Алексеевича Авдеева; председателя Центральной избирательной комиссии России Владимира Евгеньевича Чурова; заместителя председателя Комитета по культуре Государственной Думы Зою Михайловну Степанову; представителей академической науки – вице-президента РАН академика Александра Дмитриевича Некипелова, заместителя академика-секретаря Отделения историко-филологических наук академика В. А. Тишкова, академика В. С. Мясникова, являющегося председателем Российского общества историков-архивистов, академика С. Л. Тихвинского, возглавлявшего не один год архивы МИД СССР, академика Ю. А. Полякова, председателя Московского общества историков-архивистов и автора крылатого философского афоризма о «непредсказуемом прошлом» России.
В этом зале собрались дорогие для Росархива люди – руководители архивных служб большинства регионов России. Среди них есть лидеры, возглавляющие семь российских зональных научно-методических советов по архивному делу. Эти советы в нашей стране существуют уже более 40 лет, и к их профессиональным рекомендациям региональные власти уже давно привыкли прислушиваться.
В зале находятся: руководители архивных и делопроизводственных служб федеральных органов исполнительной власти и отраслевых архивных фондов, которым предоставлено законодательством право долговременного хранения документов Архивного фонда РФ; директора государственных архивов, в том числе федеральных; представители негосударственных архивов нашей страны.
Здесь присутствуют руководители архивных служб большинства бывших республик СССР: Армении, Азербайджана, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Латвии, Литвы, Молдавии, Туркмении, Украины. За годы, прошедшие после распада СССР, мы не потеряли профессиональных связей друг с другом и в рамках Консультативного совещания руководителей архивных служб СНГ, и в рамках евразийского отделения МСА «Евразика».
Совсем не случайно в этом зале оказались наши монгольские коллеги. Мы провели с ними 17-е заседание Межправительственной российско-монгольской комиссии по сотрудничеству в архивном деле, и каждое такое заседание оказывалось неформальным.
С этой трибуны с особой теплотой я хотел бы приветствовать директора Федерального архива Германии господина Вебера.
Дело, которому каждодневно и трепетно служат российские архивисты, – это общественно значимое, по-настоящему государственное дело. Понять и оценить его легче на изломе тысячелетий, в пору перемен, когда, что называется, кожей ощущаются дыхание и движение времени – из прошлого через настоящее в будущее. Для нас, российских архивистов, острота этого ощущения связана еще и с тем, что мы являемся гражданами одного из немногих государств мира, имеющих за плечами тысячелетнюю историю в архивных документах. Историческая память для гражданина любой страны – это один из тех стержней, которые, подобно канатам Останкинской телебашни, дают возможность раскачиваться, но не позволяют упасть. Поэтому отношение к архивам – это не только отношение к истории, это и отношение к настоящему и будущему Отечества.
Девяносто лет назад в России были созданы законодательные условия для организации централизованной системы управления архивными документами, – иными словами, были созданы возможности для развертывания специальной системы сохранения, пополнения и использования документальной памяти общества и государства.
С тех пор в архивном деле страны произошло много разных событий. Скажу о главном – о тех результатах, которые достигнуты российскими архивами, и о задачах, которые неизбежно придется решать как в самое ближайшее время, так и в отдаленной перспективе.
Во-первых, знаменитый Декрет об архивах от 1 июня 1918 г., выстраданный российскими интеллектуалами-гуманитариями конца ХIХ – начала XX в., впервые нормативно определил в качестве самостоятельной сферы государственной ответственности создание и сохранение архивов. В результате впервые в мировой истории архивного дела появился специально уполномоченный в области архивов государственный орган, который встал в один ряд с другими государственными органами, в том числе с самостоятельным бюджетом. Позитивные последствия этого административного решения проявились не сразу, но проявились ярко и предметно, зримо. Со временем в СССР была создана приспособленная к тогдашним политическим, идеологическим и экономическим условиям, но вместе с тем продуманная в своей технологической и организационной составляющих система государственных архивов и других государственных архивохранилищ, в некоторой своей части долгие годы не имевшая аналогов в мире, если вспомнить об архивах кинофонодокументации и архивах культуры. Эта система контролировала десятилетия все стадии бытования государственных бумаг, не отторгая от себя и ценные документальные комплексы личного происхождения.
Во-вторых, Декрет и, конечно, самоотверженная деятельность не просто обычных архивистов, но и замечательных подвижников архивного дела страны позволили сохранить документальное наследие нашего Отечества и в годы революционных потрясений и Гражданской войны, и во времена «макулатурных кампаний» и беспощадной борьбы с «классовым врагом», в том числе на «архивном фронте», и в пору военного лихолетья 1941–1945 гг. Да и сегодня, когда еще можно увидеть результаты трагического перелома начала 90-х годов ушедшего века в виде разбитых окон и разрушенных стен бывших фабрик и заводов, заросших бурьяном и кустарником, когда-то дававших пусть не столь обильный, но все же российский урожай, архивисты России вправе гордиться тем, что они не посрамили дело своих предшественников: Архивный фонд страны, созданный ими, сохранен и продолжает пусть и не беспроблемно, но активно пополняться. Состав и объемы включенных в него документов способны обеспечить любые информационные потребности любых пользователей и с любыми мировоззренческими пристрастиями.
В-третьих, мы знаем и помним ту мрачную роль, которую сыграли архивы в репрессивной политике Советского государства. Но не забудем и то, что все эти годы архивы исправно исполняли свою гуманитарную функцию, обеспечивая социальную защиту граждан, причем не только современных россиян. А в последние 20 лет ошибки и преступления прежних лет архивы искупали своей открытостью, обеспечивая возможности для беспристрастного постижения прошлого. С 1992 по 2005 гг. увидели свет почти 1400 документальных публикаций. Это треть всего того, что было издано на всей территории СССР за все годы советской власти. Не говорю о малых формах документальных изданий, о сотнях тысяч исследователей, работавших в читальных залах, о наших выставочных проектах, заставивших СМИ обратить на них пристальное внимание. И мы вместе с не ангажированными политическими пристрастиями и сиюминутными политическими интересами пользователями российских архивов не собираемся останавливаться – нам хочется большего в использовании документального наследия. Например, более масштабного рассекречивания залежавшихся в спецхранах документальных комплексов, не представляющих никаких угроз безопасности страны и ее граждан. Можно потерпеть, но надо и поторопиться с разумным решением этого вопроса, памятуя о том, что в истории нашей страны не было ничего такого, чего не было в истории других больших стран мира, чем можно было бы гордиться или чего нельзя было бы не стыдиться и не осуждать.
В-четвертых, создание единой архивной службы страны привело к разработке общей нормативной и методической базы работы архивов. Это наследие советской эпохи мы особенно ценим и будем делать все, чтобы его сохранить, приспосабливая к реалиям современности. В условиях мировой глобализации и внедрения современных информационных технологий наличие единых стандартов организации работы государственных, муниципальных, ведомственных архивов является большим достижением советского архивного строительства и архивистов новой России. К ним сохраняют уважение архивисты бывших республик СССР. О них только мечтают архивисты развитых стран. Уверен, что такие стандарты не останутся без внимания и со стороны российских негосударственных архивов.
Юбилей – конечно, наилучший повод поговорить об успехах. Но не в меньшей степени важно в этот торжественно-праздничный день напомнить о проблемах и задачах, которые есть и которые придется решать.
Первая проблема – это кадры. Не десятый и не двадцатый раз с этой трибуны я хочу не просто сказать, а уже прокричать о том, что через пять-десять лет мы перешагнем через черту, за которой в России начнется процесс люмпенизации профессии историка-архивиста. И Мендель-букинист Анатоля Франца или герой-архивист рассказа Лескова по фамилии Фисун станут не плодом художественного вымысла двух уважаемых писателей, а реальностью, разом перечеркнув блестящий образ людей нашей профессии в романе Михаила Осоргина «Сивцев Вражек», где архивисты хотя и «мыслят шифрами», но одновременно остаются «умнейшими людьми в мире».
России – стране, претендующей называться не просто государством, а мировой державой, должно быть стыдно за то, что хранители ее документальной памяти сегодня за свой труд получают много меньше, чем в среднем по стране. И известно решение этой проблемы и в нашей дореволюционной России, и в современных развитых странах: работник государственного и муниципального архива – это не привратник в храме государства, а его служитель, т. е. государственный или муниципальный служащий.
Вторую проблему я назвал бы «проблемой ноль». В отличие от первой проблемы она носит интернациональный характер и связана с повсеместным недостатком площадей для хранения архивных документов. За последние лет десять в России сделано немало в ее разрешении. Мы завершили два советских почти тридцатилетних долгостроя: Российский государственный архив военно-морского флота (РГАВМФ) и Российский государственный архив научно-технической документации (РГАНТД), построили современное здание Российского государственного исторического архива (РГИА), через год-два завершим строительство филиала Российского государственного архива экономики (РГАЭ); в этом году начинаем проектирование и строительство пристройки к Государственному архиву РФ (ГАРФ). После 1991 г. из культовых зданий в новые или реконструированные хранилища перемещены государственные архивы семи регионов страны.
Однако в четырех исконно русских старинных городах – Великом Новгороде, Калуге, Смоленске и Симбирске – областные архивы продолжают еще занимать храмы. Со следующего года в бюджете Росархива наконец появится строка, предусматривающая средства на перемещение из храмов архивов в другие помещения, и мы надеемся, что совместно с администрациями регионов это угодное богу дело будет успешно завершено.
Третья проблема. Жизнь-то продолжается. А это значит, что продолжается накопление отражающих ее документов. При этом всем очевидно, что документы в ближайшее десятилетие станут создаваться почти исключительно на современных электронных носителях – компактных, способных вмещать немыслимое количество информации и обеспечивать едва ли не мгновенный поиск нужного. Вместе с новыми документами и технологиями будут изменяться архивы, будут меняться и их работники. Неизбежно появление администраторов и операторов громадных по объемам информационных ресурсов, познающих документ сквозь мерцающий и холодный экран компьютера. Исчезнут понятия «подлинник», «копия», по-иному будет устанавливаться эмоциональная, духовная связь между документом и его хранителем. Тут, конечно, уже сейчас и в будущем открывается большой простор для дискуссий и различных оценок и прогнозов. Но ясно одно: мы должны быть готовы адекватно ответить на этот вызов времени. Это значит, что мы должны быть открыты разумным инновациям и тем технологиям, которые обеспечивают сохранность и использование документов и повышают эффективность и качество труда архивистов.
Четвертое. Я думаю, что в этом зале с пониманием отнесутся к напоминанию о том, что после административной реформы в стране, кажется, в единственной в СНГ не стало органа, ведающего разработкой вопросов документационного обеспечения управления, традиционно закрепленных за органом управления архивным делом. Мы надеемся, что новое Министерство культуры не забудет прошлогоднюю инициативу Росархива о внесении в Положение о нем, как и в Положение о Министерстве, соответствующих поправок.
Пятое. Девяносто лет назад государство признало, что архивы, в широком смысле – работа с документами, управление ими, являются самостоятельной сферой государственной, человеческой жизнедеятельности. Это означает среди прочего и интеграцию в разных формах и на разных основаниях государственных и муниципальных архивов, отраслевых архивных фондов, архивов бизнес-структур, в том числе на основе принципов административной реформы 2004 г.
Уважаемые коллеги, дорогие друзья! Архивисты, каждодневно имеющие дело с прошлым, должны быть, как никто из граждан, оптимистами. Потому, что они лучше, чем кто-либо, знают, говоря словами великого российского историка Н. М. Карамзина: в прошлом бывали времена похуже нынешних, а в будущем может быть не лучше, чем сегодня. Позвольте мне на этой оптимистической ноте закончить выступление.