Говоря о борьбе с беловоротничковой преступностью (БП), наверное, сложно в кратком интервью глубоко проанализировать все аспекты данного явления — уж слишком оно многофакторно и многосторонне.
Начнем хотя бы с уточнения терминологических дефиниций. Как говорится, для того, чтобы на что-то влиять, нужно это понимать — с чем конкретно мы имеем дело, понимать глубинную сущность указанной проблемы или явления.
Во-первых, беловоротничковая преступность — это термин, который был впервые использован криминологом Э. Сатерлендом, Sutherland, Edwin H. Is «White Collar Crime» Crime? // American Sociological Review. — 1945. — Issue 10. — P. 132—139., который указал на то, что этот вид преступности выделяется по признаку «принадлежности преступника к числу лиц, выступающих в роли представителей государства, бизнеса, должностных лиц и чиновников и т. д. И смысл которой сводится к «незаконной деятельности занятых в официальной экономике агентов, связанной со скрытым перераспределением легальных доходов». https://ru.wikipedia.org/wiki/
Термин связан с преступными деяниями, противозаконной деятельностью, следовательно, такое проявление, как БП, это уже, по сути, не просто девиация, а вполне конкретная модель делинквентного поведения.
Мы понимаем, что понятия близки, но это как часть и целое. В данном случае, на мой взгляд, корректнее использовать термин делинквентный, так как признание отклоняющегося поведения (девиантного) делинквентным всегда связано с действиями государства в лице его органов, уполномоченных на принятие правовых норм, закрепляющих в законодательстве то или иное деяние в качестве правонарушения.
Почему это важно? Потому что это грамотно определяет методологию исследования проблемы, инструменты возможной диагностики, учет особенностей правовой социализации субъекта и т. д.
А правильное определение методологического подхода способствует адекватному изучению особенностей личности такого правонарушителя, позволяет выявить его криминологические и социально-психологические характеристики и пр.
В анализе проблем БП всегда имеет место дефектность именно правовой социализации, причины дефектности, социальные и психологические особенности, субъективные цели личности и объективное содержание общественных отношений. Формирование антиобщественной установки и ее параметры — глубина, стойкость, интенсивность.
Во-вторых, попытка объяснить суть явления БП через «психические отклонения», на мой взгляд, весьма условна, я бы даже сказала — спорна.
Как я уже говорила, явление БП комплексное, многофакторное и включает в себя большое количество различных социальных, правовых, организационных, личностных и прочих аспектов. Оно однозначно не сводимо к только лишь наличию «психических отклонений» у субъекта правонарушения.
Так, например, исследование феномена БП включает в себя изучение системы ценностей участника беловоротничковой преступности, особенностей их социального проявления, анализ стереотипизации правового поведения, включая механизмы индивидуального преступного поведения, особенности правовой культуры и специфику правосознания подобного делинквента и многое другое.
Следовательно, комплекс диагностических методик будет несколько шире, чем тесты Люшера, Роршаха и даже MMPI и пр. Как правило, при применении тестирования как диагностического инструмента целью может ставиться выяснение некоторых психологических характеристик личности преступника, например, таких, как его интеллектуальные возможности, творческие способности, склонность к риску, самоконтролю, жестокости, способность к быстрому реагированию в чрезвычайной ситуации и т. п.
Как отмечают профессионалы в области корпоративной безопасности, непосредственно сталкивающиеся с проявлениями и последствиями БП, чтобы разработать и осуществить хищение в компании (имеется в виду не хищение скрепок и конвертов), нужны выдержка, ум, актерское мастерство и талант, в первую очередь — хорошее знание внутренних процессов компании. Поэтому в качестве превентивных мер важны комплексные методы диагностики личности, например, такой комплексный метод, как метод «Психологического портрета», а иногда даже и информация, касающаяся в анамнезе некоторых биологических и физиологических особенностей (например, наличие травм, заболеваний, сведения о потреблении наркотических средств, психотропных веществ и пр.).
Абсолютно согласна с автором, что сложные и комплексные исследования — мера дорогостоящая и требующая высочайшей квалификации специалистов. Поэтому вряд ли компании могут реализовывать данные программы личностной диагностики самостоятельно (и с точки зрения наличия компетенций, и с точки зрения этических норм).
И здесь для предотвращения БП полезнее даже будут не столько диагносты с результатами тестовых обследований сами по себе, сколько результаты диагностики в совокупности с информацией, своего рода «досье», собираемые СБ организаций.
Одна часть информации дает нам историю опыта и жизненного пути профессионала, показывает его социальные роли и статусы, дает нам формальную половозрастную, профессиональную, социальную характеристики.
Как отмечают те же специалисты в области корпоративной экономической безопасности, при рассмотрении кандидата на топовую должность важно понимать, что, чтобы заработать репутацию на рынке, нужно стараться. Иногда не один год. Покупая менеджера (топа) высокого класса, в первую очередь обращаешь внимание на его достижения на предыдущих местах, рекомендации. Это главное. И если менеджер проявил себя не должным образом, то и репутации на рынке у него не будет.
А психодиагностические методики позволяют определить некоторые личностные особенности, выявить внутриролевые, межролевые и прочие конфликты, конфликт норм и пр. особенности как потенциальные детерминанты индивидуального преступного поведения, и с определенной долей вероятности предположить и по-возможности спрогнозировать потенциальные поведенческие риски.
Я бы отталкивалась, скорее, не от роли бизнес-тренера как такового и его влияния на успех борьбы с явлением БП, а от роли и функции специалистов по управлению персоналом и служб безопасности в целом. Из HR-ов, прежде всего рекрутеров, внешних специалистов по оценке и потом уже бизнес-тренеров.
Подискутировав по поводу статьи, в итоге я и мои коллеги пришли к выводу, что любой тренинг, направленный на укрепление моральных качеств, бессмысленен по своей сути. На работу, тем более на топовые позиции, приходят люди зрелые, с жизненным багажом за плечами. Учить их морали и принципам — дело пустое. У них или уже есть склонность к совершению преступлений, либо нет. Если есть, то она будет ждать своего часа, когда перед человеком возникнет ситуация, где он сможет заработать «левых» денег в обход интересам компании. На это может повлиять много факторов, в том числе и семейные, но зачастую первым и главным фактором является отсутствие на работе контроля. А вот то, что касается развития корпоративной культуры, то это, на наш взгляд, тема весьма важная и в этом плане перспективная!
Прочитав эту интересную статью, мы с коллегами также единодушно согласились с автором: чем строже контроль над сотрудниками, причем на всех этапах, тем им тяжелее принимать рискованные решения. А многие проблемы действительно возникают из-за слабых мест в структурах, коммуникациях, системах взаимодействий, контроля и отчетности. И все однозначно согласны с тем, что кандидата и сотрудника нужно изучать многоэтапно. И контролировать. И с тем, что если руководитель не задает вектор движения, то это приводит к деформации в коллективе и в компании в целом.
Уверена, что эффективность работы в данном направлении (качественный подбор, проверка персональных данных, оценка, контроль и пр.) будет в разы выше, если к такому явлению внутри компаний относиться как к многофакторному феномену и рассматривать деятельность компаний по борьбе с беловоротничковой преступностью, как проектную, куда включены усилия специалистов различных служб и подразделений.
P.S. Немножко смутило, что люди с развитым (модный нынче термин) эмоциональным интеллектом обозначены как «профессиональные подхалимы, люди с развитым EQ (эмоциональным интеллектом), но нечестные на руку, могут напустить пыли в глаза». И тут же «Совет: развивайте социальные навыки, эмпатию — способность распознавать эмоциональное состояние других людей».
* Наталья Нестеренко, бизнес-тренер, преподаватель MBA, сертифицированный коуч (ICA; ICF).