Новый взгляд на статью 392 ТК РФ

Василий Штенников, к. т. н., Уральский Федеральный университет им. первого Президента России Б. Н. Ельцина, г. Екатеринбург
е-mail: Shtennikov_vn@mail.ru

Согласно ст. 392 ТК РФ «работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении — в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки. Работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба».

В рамках рассматриваемого вопроса необходимо обратить внимание на принципиальное различие в части формулировки первого и второго абзацев ст. 392 ТК РФ, а именно — начало истечения срока давности для работника и работодателя определяется по-разному: «со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении права» и «со дня обнаружения причиненного ущерба» соответственно.

В комментарии к ст. 392 ТК РФ источника [1] говорится о том, что «статья 392 ТК устанавливает для работника и для работодателя сроки обращения в суд с трудовым спором, то есть сроки исковой давности. Последствием пропуска без уважительных причин искового срока по трудовому спору является утрата права на иск. Если же иск уже поступил в суд, то он может вынести решение об отказе в иске из-за пропуска срока исковой давности без уважительных причин». И далее: «На практике часто применяется норма о восстановлении для работника искового срока, особенно месячного по делам об увольнениях, и редко восстанавливается исковой срок для работодателя, поскольку в годичный его период у работодателя не находится уважительной причины для его пропуска».

В работе [2] предлагается «бороться» с последствиями пропуска сроков обращения в суд, применяя норму ч. 2 ст. 195 ТК РФ: «В случае, когда факт нарушения подтвердился, работодатель обязан применить к руководителю организации, руководителю структурного подразделения организации, их заместителям дисциплинарное взыскание вплоть до увольнения», обращаясь в суд согласно ст. ст. 264-268 ГПК.

В публикации [3] автор обращает внимание на разные сроки исковой давности для работника и работодателя, но не рассматривает последствия различной формулировки сроков их истечения.

Автор комментария [4] отмечает, что «вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд разрешается судом при условии, когда об этом заявлено ответчиком». Кроме этого, приводятся примеры уважительных причин пропуска сроков обращения в суд: «болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость ухода за тяжелобольными членами семьи». Кроме того, автор упомянутой работы обращает внимание на тот факт, что в ч. 3 ст. 392 ТК РФ не рассматривается вопрос приостановления этих сроков. Также сроки, установленные ст. 392 ТК РФ, должны соблюдаться и выборным профсоюзным органом, представляющим интересы работника, при обращении в суд.

В пункте 56 Постановления Пленума ВС РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (с изменениями от 28.12.2006) говорится следующее. «При рассмотрении дел по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы, учитывается, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер, и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора».

Генеральный инспектор труда ФКС профсоюзов СОЦПРОФ по ст. 392 ТК РФ разъясняет вопрос следующим образом [5]. «Упоминание в п. 56 названного Постановления ВС РФ от 17.03.2004 о «начисленной» заработной плате не следует рассматривать в качестве императивной нормы, исключающей применение указанного принципа в случаях недобросовестных действий работодателя, не произведшего начисление части заработной платы и скрывшего это от работника, но лишь в качестве дополнительного акцентирования общего характера указанного принципа неприменимости сроков давности к делам о взыскании невыплаченной части зарплаты. Такой вывод следует из норм ст. 395 ТК: «Удовлетворение денежных требований работника. При признании органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор, денежных требований работника обоснованными они удовлетворяются в полном размере», в системной связи с нормами ст. ст. 139, 140, 142, 236, 237 ТК и п. 57 указанного Постановления, в которых отсутствует упоминание о «начисленной» заработной плате, но определяются права работника и обязанности работодателя по полной и своевременной выплате заработной платы, размер которой рассчитывается в соответствии с нормами ТК, включая нормы ст. ст. 146–154, 164, 165 ТК РФ».

Таким образом, в перечисленных источниках не анализируются последствия использования в ст. 392 ТК РФ словосочетания «со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права».

Покажем, что применение ключевого термина «право» приводит к весьма интересным последствиям, которые, как мы полагаем, могут быть использованы работником для защиты своих трудовых прав.

Действительно, в отличие, например, от словосочетания «со дня, когда он предположил или должен был предположить, что его права нарушены» или «со дня, когда он стал считать или должен был считать, что его права нарушены» приведенное в ст. 392 ТК РФ выражение, как правило, исключает возможность нарушения установленных в ней сроков обращения в суд.

Всякий раз когда работник считает, что его права нарушены, он не может быть в этом уверен, не может этого знать, пока не получит документальное подтверждение обоснованности своих претензий от уполномоченного на то органа. Ведь одновременно ответчик считает наоборот — что права работника не нарушены. Если бы истец и ответчик знали о нарушении права работника до решения суда, то первый не обращался бы в суд, а второй не нарушал бы его права.
Закон предусматривает возможность работника обращаться для решения трудового спора, то есть для получения знания в отношении нарушения своих прав, в комиссию по трудовым спорам (КТС), государственную инспекцию по труду (ГИТ), прокуратуру, суд.
Рассмотрим возникающие риски с точки зрения пропуска сроков обращения в суд в следующих случаях:
- обращение в КТС или (и) ГИТ или (и) прокуратуру, вынесение решения в пользу работника;
- обращение в КТС или (и) ГИТ или (и) прокуратуру, вынесение решения не в пользу работника;
- обращение в суд при отсутствии обращения в КТС, ГИТ, прокуратуру.

В первом случае имеется официальное подтверждения предположения, мнения, версии работника о том, что его права нарушены. Тогда (см. ст. 389 ТК РФ): «На основании удостоверения, выданного комиссией по трудовым спорам и предъявленного не позднее трехмесячного срока со дня его получения, судебный пристав приводит решение комиссии по трудовым спорам в исполнение в принудительном порядке». В отношении решения ГИТ действует положения подп. 2, подп. 11 ст. 83 ТК РФ. Одновременно данное решение является опровержением мнения работодателя о том, что права работника не нарушены. При этом с даты вынесения решения в пользу работника начинается отсчет трехмесячного срока для возможности обращения в суд. В случае невыполнения работодателем вынесенного решения в трехмесячный срок работник лишается возможности отстаивать свои нарушенные права [6]: «чтобы не пропустить установленный законом срок, целесообразнее сначала обращаться в судебные инстанции, а затем уже пользоваться иными формами и способами защиты трудовых прав и свобод». И далее: «Одновременно доводы истца о том, что он своевременно обращался за разрешением трудового спора в комиссию по трудовым спорам (КТС) признаны судом несостоятельными, поскольку в соответствии с требованиями ст. 392 ТК РФ индивидуальные трудовые споры по заявлениям работников о признании перевода незаконным рассматриваются непосредственно в судах (см. архив Кировского районного суда г. Иркутска, гражданское дело № 2-299/2009)».

Во втором случае вынесение решения не в пользу работника говорит о том, что он до сих пор как не знал, так и не знает о нарушении своих прав. Скорее наоборот, знает о соблюдении своих прав, хоть и считает наоборот. При этом, естественно, срок обращения в суд не начинает своего отсчета, так как работник не знает о нарушении своего права.

В третьем случае до обращения в суд работник не знает о нарушении своих прав, вне зависимости от того, что он предполагает, считает или в чем глубоко убежден. Работник узнает о нарушении своих прав только после решения суда. Причем отсчет срока обращения в суд прекращается с момента обращения работника с заявлением именно в суд, поэтому не имеет значения, с какой даты работник узнал о нарушении права: с даты оглашения решения или с даты вступления решения в законную силу.

Итак, если работник не обратился в КТС, ГИТ, прокуратуру, в суд, то он не может знать о нарушении своего (своих) права, точно так же, как и работодатель не знает о правомерности своих действий по отношению к работнику. Оба могут считать, предполагать что угодно и делать прямо противоположные выводы, но не могут знать о нарушении прав работника или его отсутствии.

Узнать о нарушении своих прав в конкретной конфликтной ситуации работник может только после соответствующего решения или постановления КТС, ГИТ, прокуратуры, суда. Ранее этого срока работник предприятия не знает и не может знать о нарушении своих прав.

Необходимо отметить, что это заключение косвенно подтверждается судебным делопроизводством: обращение в суд начинается словами «считаю, что нарушено мое право», а не «знаю, что нарушено мое право»!

Повторимся: если бы стороны конфликта до решения КТС, ГИТ, прокуратуры, суда знали о нарушении прав работника, то работодатель не нарушал бы его, а работник не обращался в суд — зачем судиться, если и так все знают, чьи права нарушены, кем и в какой мере.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что формулировка ч. 1 ст. 392 КТ РФ, как правило, исключает возможность пропуска срока обращения в суд.

Выводы

Литература