Верховный суд разрешил обращать взыскание на единственное жилье должника. Что дальше?

Прошедшая неделя ознаменовалась «громким» решением Верховного суда РФ:

• Отнимут последнее: юристы оценили беспрецедентное решение Верховного суда. Суд разрешил отнимать у должников последнее жилье1;
• Верховный суд разрешил отнимать единственное жилье у должника2;
• Верховный суд разрешил отбирать у россиян единственное жилье3, -

Заголовки рисовали картину одну страшнее другой. Но так ли всё плохо, как описывает пресса?

Во-первых, следует отметить, что речь идет о споре, рассмотренном в рамках банкротства гражданина, и изучать, если есть желание разобраться и обратиться к документам, а не читать домыслы журналистов, — нужно дело №А40-67517/2017.

Во-вторых, нужно также обратить внимание на то, что, строго говоря, Верховный суд своим определением № 305-ЭС18-15724 от 22.11.2018 ничего не разрешил и ничего не запретил. Указанным процессуальным документом спор о включении единственного имущества должника (а именно: 5-комнатной квартиры в г. Одинцово, площадью около 200 кв.м), был передан на новое, обособленное рассмотрение.

Говорить о результатах разрешения этого судебного спора, но уже сейчас очевидно, что даже те нюансы спора, которые отражены в определении Верховного суда РФ № 305-ЭС18-15724 от 11.10.2018 (площадь квартиры, злоупотребления правом со стороны банкрота, наличие другого жилья до начала процедуры банкротства и т.д.) позволяют понять, что переносить результаты этого спора на всю практику обращения взысканий на имущество должников легкомысленно.

Но позволю себе отметить следующее.

Безусловно, иммунитет единственного жилья должника должен быть сохранен. Но, как мне кажется, и законодатель, и правоприменитель (то есть прежде всего -суд) не должны этот иммунитет применять бездумно, без учета реальной финансовой ситуации должника и всей совокупности его действий, особенно — предшествующих возникновению долга или банкротству.

Сейчас же банкротство как способ купить квартиру и не выплачивать взятый для её приобретения ипотечный кредит, не только активно используется мошенниками, но и даже «рекламируется» на вполне себе известно ресурсе как «Lenta.ru»4.

Поэтому полагаю, что на основании указанного выше судебного дела (к тому же еще не завершенного) рано делать какие-то далеко идущие выводы. Мошенников, скорее всего, предполагаемое разрешение обращать взыскание на единственное жилье также не остановит. Но смею надеяться, что сама по себе потенциальная возможность такого изъятия заставит задуматься будущих «счастливых обладателей своего жилья», оформляющих ипотечный кредит о том, что «долги надо отдавать», а значит — нужно и реально оценивать свои финансовые возможности, особенно — в долгосрочной перспективе.

Светлана Васильева

Принятое Верховным судом РФ решение выявляет сразу несколько важных проблем, сложившихся в нормативно-правовом поле:

• пределы конституционного права на неприкосновенность единственного жилья;
• соблюдение баланса прав должника и кредитора при банкротстве;
• контроль за имуществом банкрота и потенциального банкрота, сделками с этим имуществом;
• формальный подход российских судов при рассмотрении споров;
• нерасторопность ФССП и в целом проблемы с исполнением судебных постановлений.

Каждая из этих проблем может стать отдельным предметом для дискуссии. Но очевидно, что большинство из нас беспокоит, как сложится судебная практика по аналогичным спорам. Несмотря на то что в России не прецедентное право, де-факто судебная практика приобрела некоторые черты источника права, благодаря деятельности Верховного суда РФ и Конституционного суда РФ, и я не думаю, что это стоит воспринимать негативно, ведь прецедентная система, по крайней мере, в допустимых пределах, обеспечивает единство судебной практики, правовых позиций. Этого очень не хватает современному российскому правосудию, слишком формальный подход к разрешению споров зачастую ведет к нарушению основополагающего принципа права и его применения — справедливости.

Возвращаясь к вопросу о прогнозировании судьбы категории дел о банкротстве и реализации единственного жилья с целью погашения долга перед кредитором, отмечу, что по смыслу ст. 446 ГПК РФ защита предоставляется с той целью, чтобы должник не остался совсем без средств к существованию, на улице. Если у человека есть пятикомнатная квартира стоимостью 28 млн рублей, которую он несколько раз пытался подарить близким родственникам, в то время как за ним уже числился долг в 8 млн рублей, то налицо признаки злоупотребления правом (ст. 10 ГК РФ), так как в данном случае использование института банкротства является одним из способов осуществления гражданского права с намерением причинить вред другому лицу-кредитору путем сокрытия фактического финансового положения. В данном случае признание гражданина неплатежеспособным и лишение кредитора возможности возместить убытки без оценки действия должника существенно нарушает права кредитора, который заявлял в процессе о том, что должник не предпринимал никаких попыток уменьшить сумму долга.

Тем не менее является ли допустимым изъятие единственного жилья, пусть и площадью в 198 кв. м? Суды при разрешении споров следуют позиции Конституционного суда РФ относительно имущественного иммунитета единственного жилья: по сути, устанавливают, есть ли в собственности должника другое жилье, и, если нет, отказывают во включении недвижимости в конкурсную массу. Однако Конституционный суд призвал законодателя поправить действующие нормы в части установления пределов имущественного иммунитета. Как мы видим из рассматриваемого прецедента, данная правовая неопределенность делает возможными злоупотребления со стороны должников. Но пока изменения в закон не вносились, и ст. 446 ГПК РФ, как правило, толкуется буквально. Решение, принятое Верховным судом РФ, не следует воспринимать как угрозу, выселять из единственной квартиры должников не будут. Но то, что имущественный иммунитет следует ограничить какими-то рамками, дабы сохранить баланс интересов всех сторон и предотвратить случаи злоупотребления правом, стало еще очевиднее. Остается ждать, как на это откликнется парламент и какими будут поправки в действующее законодательство.

Учитывая общую закредитованность населения и бизнеса в России, должники стали изыскивать все более изощренные способы «уйти» от оплаты долга. При этом внимания заслуживают именно крупные многомиллионные долги. Пользуясь имущественным иммунитетом, предписывающим недопустимость обращения взыскания на единственное пригодное для проживания жилье должника, такие должники продолжают жить в особняках. И даже суды вынуждены вставать на сторону таких должников, даже понимая их недобросовестное поведение в отношении уплаты накопившегося долга. По формальным основаниям супер-жилье изъять нельзя. Решение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22.11.2018г. по делу Фрущака А.В. пока только «прошумело». Ведь окончательного решения пока не принято. Дело лишь направлено на новое рассмотрение. Однако многие увидели в этом опасный прецедент. Предполагается, что в случае принятия решения о включении многометровой квартиры должника в конкурсную массу станет возможным делать это и в других случаях, преодолевая тот самый имущественный иммунитет.

Между тем, никого не пугает, что имущественный иммунитет не распространяется на ипотечные квартиры. Российское законодательство уже сейчас не запрещает взыскание ипотечной квартиры в счет долга. А ведь она, как правило, тоже – единственное жилье.

Не стоит, однако, все «грести под одну гребенку». В случае в Фрущаком речь шла о процедуре банкротства физического лица. Что вовсе не означает, что единственное жилье начнут изымать повсеместно у всех должников. Ведь наличие долга не означает автоматической инициативы в признании гражданина банкротом.

А ведь еще в Постановлении Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 N 11-П1 было указано, что «правовые позиции о целевом предназначении имущественного (исполнительского) иммунитета и о необходимости соблюдения принципа соразмерности при обеспечении защиты прав и законных интересов участников исполнительного производства позволили Конституционному Суду РФ прийти к выводу о том, что для федерального законодателя не исключается возможность конкретизации положения абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ в части, касающейся размеров жилого помещения, на которое может быть обращено взыскание по исполнительным документам, т.е. данное законоположение нуждается в корректировке, поскольку в правоприменительной практике, исходящей из его буквального толкования, не во всех жизненных ситуациях может быть обеспечен надлежащий баланс законных интересов кредитора (взыскателя) и гражданина-должника».

Необходимость корректировки абзаца второго ч. 1 ст. 446 ГПК РФ была обоснована необходимостью соблюдения в исполнительном производстве баланса интересов взыскателя и гражданина-должника (см. определения от 04.12.2003 года N 456-О, от 19.04.2007 года N 241-О-О, от 20.11.2008 года N 956-О-О). Однако до настоящего времени соответствующие изменения в ГПК РФ не внесены.

Очевидно, что перед судом в конкретном деле будет стоять непростая задача: придется так извернуться, чтобы обосновать свою позицию по включению квартиры в конкурсную массу, чтобы и поддержать позицию высшей судебной инстанции, но и пресечь необоснованные попытки кредиторов по иным делам тут же включить единственное жилье всех должников в конкурсную массу, или же настаивать на обращении взыскания на единственное жилье по исполнительным производствам.

Хотя при сегодняшней редакции ст. 446 ГПК РФ и имеющейся позиции Конституционного Суда РФ вероятность именно такого решения суда маловероятна.