Ситуацию, сложившуюся вокруг дела Алексея Козлова, комментируют эксперты «Жилищного права» Зоя Вешкурцева и Александр Корольков.

Последние пару недель та часть общества, которой небезразлична защита прав собственности и общественных интересов в России, наблюдала за победой Ольги Романовой и Алексея Козлова в Верховном Суде.

Ежегодно по пресловутой 159-й статье в местах лишения свободы оказывается до 70 000 человек. Вместо того чтобы делить собственность законным путем или решать спор в арбитражном суде, многие бывшие партнеры или просто конкуренты предпочитают заказать несговорчивого бизнесмена правоохранительным органам.

Идет вымывание из социальной ткани лучших, активных граждан так недостающего нам среднего класса, людей, которые должны создавать дополнительные рабочие места, платить налоги, придумывать инновации, двигать модернизацию и многое другое, к чему постоянно призывает президент Медведев.

Утверждение, что практика заказных уголовных дел распространяется лишь на узкую категорию граждан, уже неактуально. То, что случилось с Козловым, Осечкиным и тысячами других, оказавшихся в местах лишения свободы не потому, что они совершили преступления, а потому, что кто-то польстился на их собственность, акции, капитал и предприятия, может произойти абсолютно с любым человеком. Собственность и капиталы, даже небольшие, есть у каждого гражданина нашей страны. Гарантировать, что люди, привыкшие трактовать законы так, как им удобно, заказывать дела и реализовывать их, вдруг не захотят прийти за вашей собственностью, невозможно. Беда в том, что нельзя поручиться, что завтра не возникнет ситуация, при которой перед человеком будет поставлен выбор: либо отдать людям в погонах понравившуюся вещь/бизнес, либо быть готовым к тому, что против тебя возбудят уголовное дело.

К сожалению, Алексей Козлов и другие, побывавшие на его месте, говорят от том, что, даже заплатив, никто не может быть уверен, что его выпустят и не отправят дальше по этапу.

Зоя Вешкурцева, юрист

Под мошенничеством согласно статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации понимается хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.

Квалифицирующими признаками являются совершение этого преступления группой лиц по предварительному сговору, а равно с причинением значительного ущерба гражданину, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, а равно в крупном размере, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере.

Крупным размером признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным — один миллион рублей (примечание 4 к статье 158 Уголовного кодекса Российской Федерации).

Следует оговориться, что состав преступления с точки зрения доказывания очень сложный. Дело в том, что состав мошенничества вписан между другими составами преступлений, предусмотренными Уголовным кодексом Российской Федерации. В конкретных обстоятельствах бывает сложно распознать и доказать именно это преступление среди прочих составов хищения.

Поэтому правоохранительные органы не жалуют этот состав. Он сложен при доказывании, в сборе доказательств. При ненадлежащем отношении к делу правоохранительных органов дела разваливаются в суде. По этой причине на практике наблюдаются две крайности при применении этого состава. Первая — правоохранительные органы вообще отказывают в возбуждении уголовного дела по данному составу, отписываясь формальными ссылками на то, что «отношения между лицами носят гражданско-правовой характер, регулируются гражданским законодательством и разрешаются в рамках гражданского судопроизводства». При этом добиться того, чтобы лицо было привлечено к ответственности, даже если имеются фактические основания и налицо обман, бывает крайне сложно, особенно когда речь идет не о контроле над реально приносящими доход предприятиями, а о небольших коммерческих фирмах.

В деле Алексея Козлова (Постановление Верховного Суда Российской Федерации, дело № 5-Д11-65) фигурировали суммы порядка 28 миллионов рублей. Его обвиняют в совершении мошенничества путем обмана, организованной группой, в особо крупном размере (часть 4 статьи 159), а также в покушении на легализацию (отмывание) имущества, приобретенного лицом в результате совершения преступления, в крупном размере, с использованием своего служебного положения (часть 3 статьи 174-1).
К сожалению, пока это дело продолжается на новом витке в Пресненском районном суде г. Москвы.

Из практики следует, что существенные суммы, естественно, вызывают интерес, а соответственно, и вероятность попытаться решить бизнес-спор путем привлечения одного из участников к ответственности по статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Если же суммы составляют меньше миллиона или порядка нескольких миллионов, то правоохранительные органы отсылают решать спор «в рамках гражданского судопроизводства» даже при наличии формальных оснований для возбуждения дела. Поэтому нечестные на руку мелкие бизнесмены этим часто пользуются, так как выиграть дело и получить решение суда — это одно, и совсем другое — реально получить деньги по этому решению, если фирма уже брошена и взять с нее нечего, а «законопослушный» предприниматель уже действует в рамках новой фирмы и т.п.

Другой крайностью является случай, когда правоохранительные органы, наоборот, используют неясность и сложность данной нормы для давления на гражданина, т.е. под предлогом того, что в действиях гражданина есть состав преступления, подпадающий под признаки преступления по статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, и с целью вымогательства некого имущественного блага гражданину может быть предложено продать бизнес, акции, квартиру, дачу и т.п.

Возвращаясь к статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, можно отметить, что имеется подробное разъяснение применения данной нормы, которое было дано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».

Но в данном случае, как мы видим, дело касается не только статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации. При вышеописанной ситуации вымогательство взятки с гражданина или с его родственников для «закрытия дела» или «невозбуждения дела» возможно и по любой другой из норм Уголовного кодекса Российской Федерации. Подобные действия должностных лиц правоохранительных органов сами могут содержать признаки преступления. Лицу, попавшему в эту ситуацию, следует обратиться в прокуратуру или следственный комитет с соответствующим заявлением.

Александр Корольков, начальник правового отдела аппарата Общероссийского профсоюза работников физической культуры, спорта и туризма Объединения профсоюзов России СОЦПРОФ (РОСПРОФСПОРТ)

К одному из видов мошенничества относится рейдерство. При характеристике подобного рода действий, как правило, используются такие термины, как «захват предприятий» или «недружественное поглощение», т.е. в таких случаях речь идет о лишении соответствующих прав участников хозяйственного общества вопреки их воле с целью распоряжения объектами недвижимости, иными активами. Вместе с тем споры хозяйствующих субъектов — непременный атрибут коммерческой деятельности.
Анализ материалов уголовных дел, связанных с недружественными поглощениями, указывает на их комплексный, хорошо спланированный и организованный характер, заключающийся в сложной цепи действий, проводимых с целью незаконного отчуждения имущественного комплекса юридического лица и легализации его через третьих лиц — законных правоприобретателей.

Цель рейдеров — быстрая продажа имущества предприятия или же переоформление акций на новых владельцев. Получив временный контроль над компанией, например через незаконно назначенного директора, рейдеры выстраивают цепочку сделок и распродают активы. Требовать потом компенсации убытков часто не у кого, так как промежуточные звенья ликвидируются, а вернуть имущество непросто, даже если известен окончательный приобретатель.

Преступления, связанные с завладением контрольным пакетом акций предприятия, совершаются не только с целью прямого получения материальной выгоды, но и с целью установления контроля над предприятием и его имущественными активами. В связи с этим осуществляется не только завладение акциями путем мошенничества, но и хищение акций посредством подложного передаточного распоряжения, фальсификации протоколов собраний акционеров и т.д. В целом ряде случаев на конечном этапе криминального передела собственности используются силовые захваты с привлечением сотрудников частных охранных предприятий, членов преступных групп, а в ряде случаев и сотрудников правоохранительных органов.

В качестве наиболее привлекательных для мошенников и уязвимых для поглощения объектов криминального захвата выбираются организации, функционирующие в форме ОАО или ЗАО, контрольный пакет акций которых находится как у руководителей, так и у рядовых работников, а также у бывших работников, в том числе у пенсионеров. Посягательства совершаются, как правило, в отношении акций, эмитированных предприятиями, имеющими значительный производственный и финансовый потенциал, а также расположенных в районах с наиболее ценными земельными участками.

Одним из главных элементов объективной стороны состава мошенничества при захватах является обман или злоупотребление доверием законных собственников предприятия, выражающиеся в фальсификации правоустанавливающих документов, регистрации их под видом подлинных в органах исполнительной власти, юридическом лице, осуществляющем регистрацию прав акционеров (регистраторе).

Однако привлечение к уголовной ответственности за мошенничество не означает, что тем самым защищено право собственности. В то же время само уголовное преследование нередко становится средством злоупотреблений, направленных против частных прав. Все это достаточно негативно влияет на экономику.

Нередко приходится слышать, что любая сделка, которая совершена лицом с преступной целью, является сделкой, противной основам правопорядка и нравственности, и потому подпадает под действие статьи 169 Гражданского кодекса РФ, то есть является ничтожной. Основание этих рассуждений: не может являться законной сделка, которая сама по себе преступление. А незаконность этой сделки настолько велика, что она, конечно, нарушает основы правопорядка, ибо совершение преступления — это такое действие, которое нарушает основы правопорядка.

Однако следует руководствоваться простым правилом: если сомнительно, является ли данная сделка по характеру создаваемых ею прав и обязанностей нарушающей основы правопорядка и нравственности, следует исходить из того, что она таковой не является.

Соответственно, можно сказать, что для совершения мошенничества обычно используются сделки, не являющиеся незаконными. Более того, преступник будет прибегать именно к сделкам вполне законным, так как заключение договора антисоциального делает весьма затруднительным хищение чужого имущества. Очевидно, что заключение такого договора практически затрудняет хищение, повышает риски преступника, привлекает к нему повышенное внимание правоохранительных органов. Следует прийти к выводу, что мошенник не будет прибегать для своих целей к противозаконным сделкам. Итак, заведомая квалификация сделки, посредством которой совершено мошенничество, только потому, что сторона сделки осуждена за мошенничество по статье 169 Гражданского кодекса РФ, исключается.

Нормы Уголовного Кодекса РФ не являются, конечно, нормами, регулирующими совершение сделок, поэтому и не могут быть основанием для признания сделок не соответствующими закону. Для этих целей могут применяться лишь соответствующие нормы Гражданского кодекса РФ, в том числе общие нормы о признании сделок недействительными.

Следует отметить, что во многих случаях сделки, совершенные мошенниками, будут подпадать под признаки составов, описанных в статьях 178, 179 Гражданского кодекса РФ, потому что мошенники обманывали потерпевших, вводили их в заблуждение. Эти сделки, как известно, являются оспоримыми. Без исков потерпевших эти сделки не могут быть признаны недействительными.

Можно, однако, заметить, что во многих случаях сделки мошенника будут действительными и не будут иметь тех пороков, которые указаны в статьях 178, 179 Гражданского кодекса РФ. Это, в частности, характерно для тех случаев мошенничества, когда мошенник заключает сделку без намерения ее исполнить, только для того, чтобы получить имущество от другой стороны. В этих случаях действительность сделок вполне очевидна. Ведь именно действительность сделки заставляет потерпевшего исполнить ее. Особенно это заметно, когда мошенник приобретает не имущество, а права. Если сделка оказывается недействительной, то никаких прав мошенник по ней не приобрел, а значит, и нет состава преступления либо налицо только покушение на мошенничество.

Поскольку речь идет о хищении чужого имущества, в статье 159 Уголовного кодекса РФ имеется в виду получение имущества как в собственность, так и в незаконное владение, но в обоих случаях получение владения является целью преступника. В то же время получение прав, видимо, охватывает все те случаи, когда имущество не находится во владении мошенника либо такое владение не представляет для него самостоятельного интереса. В указанных случаях будут возникать разные варианты защиты права потерпевшего, если он сам передал имущество мошеннику, т.е. совершена сделка об имуществе: имущество невозможно передать, не совершив при этом сделки.

Источник: Жилищное право