ДЕЛОПРОИЗВОДСТВО Преферансов С.

В XVII-XVIII столетиях резко возрастает количество деловых текстов, которые представляют собой сотни разновидностей документов, различающихся по целевой установке, содержанию, языковым особенностям [Копосов, 1991: 7]. Эти тексты, обслуживая самые различные потребности общества, от административно-управленческой деятельности до вопросов повседневного, бытового характера, составляли неотъемлемую часть делопроизводства государственных учреждений, в которых вырабатывались нормы и правила работы с документами [Ерошкин, 1968: 67].

Начиная с эпохи приказного делопроизводства особое внимание уделялось такому важному элементу делопроизводства, как оформление документа. Это отражалось как на внешней форме (документы писались на узких полосках бумаги – «столбцах» в виде сплошного текста), так и на внутренней схеме изложения, т. е. формуляре (внутри текста в определенном порядке располагались необходимые лексические средства, устойчивые обороты, языковые формулы, свойственные сфере официально-делового общения) [Коткова, 1987: 131]. В XVIII в. требования к оформлению документов регулировались на законодательном уровне. Регламентировались замена «столбцовой» формы представления информации в документе на «тетрадную», схема построения некоторых видов документов (деление некоторых видов документов на пункты челобитных и доношений), что приводило к выделению из текста необходимых реквизитов, их рациональному расположению на бумаге. [Русакова, 2005: 85-86].

Обращаясь к истории деловой письменности, исследователи подчеркивают необходимость проведения анализа формуляра документа, выделения из текста композиционных элементов. [Источниковедение, 2000:259; Бондаренко, Терентьева, Тупикова, 2004: 9].

Предметом нашего рассмотрения являются особенности построения композиции текстов сказок, созданных в государственных учреждениях Москвы в XVII-XVIII вв. Данный жанр деловой письменности имеет свою специфику. Сказки – это письменные показания по определенному вопросу. Подавались они по разным поводам, когда администрации нужны были сведения по какому-либо делу, известные авторам сказок [Качалкин, 1988: 82].

Композиционную структуру исследуемых текстов [Московская деловая и бытовая письменность XVII века, 1968; Памятники московской деловой письменности XVIII века, 1981] образуют текстовые отрывки, характеризующиеся своей темой и законченной информацией, относящейся к этой теме. Проведенный анализ позволил установить, что схемы построения документных текстов XVII и XVIII вв. различаются составом композиционных отрезков, степенью устойчивости содержания каждого из этих отрезков.

Сказки XVII в. включают вступительную, констатирующую и заключительную части. Информационное наполнение «вступления» в текстах сказок определяется рядом факторов, среди которых важную роль выполняют основания составления документа и профессиональные навыки писцов.

Основания для составления сказок были различными. В качестве них могли служить потребности верховной власти. В таком случае вступительная часть сказок включала ссылку на законодательный акт верховной власти и представление автора: «1679 г. декабря въ 15 день де по гсдрву црву и великого кнзя Феодора Алексеевича всеа Великиа и Малыя и Белыя Росии самодержца указу сказал Розрядного приказу подьячеи Алешка Яцкои» [ПМ XVII, 1679: 141]. В остальных случаях сказки содержали только представление говорящего: «1666 г маия въ 2 день де Спского собора что у великого гсдря на дворце протопоп Анисим сказал…» [ПМ XVII 1666: 140] или «1685 г году октября въ 12 день де по скаске верхнеи зелеинои мелницы селитерного мастера Ефрема Сергеева…» [ПМ XVII, 1685: 143]. Опыт и знания писцов оказывали влияние на наличие или отсутствие в сказках, созданных в одном и том же приказе, ссылки на документ верховной власти: «Розрядного приказу подячеи Максимко Алексеев сказал…» [ПМ XVII 1679: 141].

Констатирующая часть сказок XVII в., отражающая основную тематику документа, более свободна в содержательном плане. Круг представляемых сведений обусловлен целевой направленностью документа – пересказом фактов несудебного характера: это либо собственные показания пишущих, либо факты, полученные со слов говорящих: «…по скаске нижнеи зелеинои мелницы селитерного мастера Назара Иванова надобно в зелеиное дело селитры в литроване сто пуд…» [ПМ XVII 1685: 143].

Заключительная часть в данных текстах обозначена подписью лица, составившего текст документа. Она могла иметь несколько способов оформления: 1) если сказки писались самими авторами, то достаточно было назвать только имя: «то моя скаска а скаску писал я Анисим своею рукою» [ПМ XVII, 1666: 140] или «а скаску писал я Андрей своею рукою» [ПМ XVII, 1671: там же] или
«а скаску писал я Максим» [ПМ XVII, 1679: 141];

2) если документ представлял запись устных показаний, то обозначались должность, имя и фамилия писца: «а скаску писал пушкар Терешка Иванов» [ПМ XVII, 1685: 143].

Тексты сказок XVIII в. более формализованы: документы характеризуются высокой степенью устойчивости композиционной структуры, круг предоставляемых сведений ограничен правилами канцелярского делопроизводства, констатирующим характером изложения и функцией документов. Только в сказках об имущественном состоянии, созданных в 1704 г., отмечаем варьирование в количестве и содержании смысловых частей, что объясняется достаточно сильным влиянием сложившихся приказных традиций на начальном этапе реформирования системы государственной власти. Так, в одних текстах выделяются вступительная и констатирующая части, в других к этому набору добавляется еще две – условная и заключительная.

В дальнейшем четырехчастная композиционная структура закрепилась за всеми разновидностями сказок. Различия в композиционной структуре продиктованы назначением рассматриваемых текстов.

Так, вступительная часть сказок об имущественном состоянии обозначена в виде:

1) представления авторов: «Данило Устинов снъ Квасникъ сказалъ…» или «Федор Осипов з братомъ Андреем великого гсдря указ услышав сказали…» [ПМ XVIII, 1704: 106];

2) ссылки на указ царя, являющийся причиной создания документа, места составления и перечисления всех лиц, присутствующих при записи текста: «1704 г. октября в 1 день по указу великого гсдря в Мнстрском приказе перед боярином Иваном Алексеевичемъ Мусиным Пушкиным с товарищи Огороднои слободы Григореи Матвеев снъ Фонарниковъ…» [ПМ XVIII, 1704: 107].

В ревизских сказках, отличающихся высокой формализованностью и строгой регламентацией содержания, «вступление» включает ссылку на законодательный акт, служащий причиной создания документов, и представления автора сказки: «1744 г. августа 27 дня во всенародное известие ея императорского величества... 17 дня 1743 год 8 указ 8 московскои купец Бронной слободы Григореи Гаврилов по евангелскои заповеди гспдни еже еи еи в сущую правду сказал…» [ПМ XVIII, 1744: 111].

В констатирующей части сказок об имущественном состоянии описывается имущество, лавки, торговые промыслы или различного рода занятий. В ревизских сказках – это представление сведений о лицах мужского пола в семье (есть ли эти лица в переписи, платят ли подушный налог, сведения о месте жительства, наличие служащих в доме и других лиц мужского пола: крепостных, наемных жильцов и т. д.) [Сумкина, 1982: 233].

Появление условной части продиктовано развитием приказного языка, возникновением новых стандартных выражений, сближением официальной сферы литературного языка и языка художественной литературы. Условная часть сказок оформлена устойчивой конструкцией со значением условия с союзами «а буде… то» – для сказок об имущественном состоянии; «а ежели…то» – для ревизских сказок», с помощью которых говорящий возлагал на себя ответственность за ложные показания: «а буде он Григореи Сю скаску сказал ложно и за ту ложную скаску указал взят животы на великого гсдря» [ПМ XVIII, 1704: 106] и «а ежели я Павел в сеи скаске сказал что ложно или кого утаил а после по свидетельству оного изобличен буду за то повинен по указу состоявшегося ноября 5 дня 1743 году безо всякого упущения» [ПМ XVIII, 1744: 114].

Заключительная часть документов выделяется из текста в отдельный абзац. Она выражает освидетельствование документа, придание ему юридической силы посредством рукоприкладства доверенного лица или личной подписи автора, что является непременным реквизитом: «К cеи скаске тоя жъ слободы Митрафан Яковлев снъ Маслвъ вместо Григория Гаврилова по его прошению руку приложилъ [ПМ XVIII 1744: 111] или «Такову скаску писал я Петръ Баевъ своею рукою» [ПМ XVII, 1744: там же].

Проанализированные источники показывают, что композиционное оформление деловых текстов XVII в., опираясь на сложившиеся традиции, знания и опыт служащих приказов, не было достаточно регламентировано. В рассмотренных сказках XVII в. наблюдается варьирование в содержании текста. В XVIII в. вместе с преобразованием системы государственных органов власти в делопроизводстве происходит эволюция композиционной структуры документов. Сказки XVIII в. характеризуются строгой схемой изложения, изменением формы представления традиционных композиционных элементов и возникновением новых. Это позволяет говорить о XVIII столетии как о начальном этапе в формализации и стандартизации документного текста.

Литература

---

1. Бондаренко О. В., Терентьева Е. В., Тупикова Н. А. История русской дипломатической риторики (X-XVII века). Волгоград, 2004.

2. Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968.

3. Источниковедение. Теория. История Метод. Источники российской истории: Учебное пособие для гуманитарных специальностей / Данилевский И. Н., Кабанов В. В., Медушевская О. М. М., 1998.

4. Качалкин А. Н. Жанры русского документа допетровской эпохи. Часть II. М., 1988.

5. Копосов Л. Ф. Изучение истории русского языка по памятникам деловой письменности. М., 1991.

6. Коткова Н. С. Выявление московских лексических норм XVII века путем сравнения с периферийными данными // Иванов В. В.,
Сумкина А. И. История русского языка и лингвистическое источниковедение. М., 1987. С. 131-150.

7. Московская деловая и бытовая письменность XVII века / Котков С. И. М., 1968. (При цитировании текстов используется упрощенная графика, в скобках указываются аббревиатура ПМ XVII, год создания документа и страница издания.)

8. Памятники московской деловой письменности XVIII века / Котков С. И. М., 1981. (При цитировании текстов используется упрощенная графика, в скобках указываются аббревиатура ПМ XVIII, год создания документа и страница издания.)

9. Русакова С. В. Законодательное регулирование документирования в учреждениях в XVIII веке // Делопроизводство. 2005. № 2. С. 81-88.

10. Сумкина А. И. Зависимость синтаксического строя некоторых памятников деловой письменности XVIII века от их содержания // История русского языка. Памятники XI-XVIII веков / Котков С. И., Панкратова Н. П. М., 1982. С. 232-257.