Как становятся секретаршами
В детстве мы все хотим кемто стать, мечтаем об интересномпреинтересном занятии во взрослой жизни. Например, летать в космос или делать мультфильмы. Или торговать мороженным, или работать на фабрике игрушек… А когда вырастаем…
Стать учителем, врачом, продавцом мне почемуто в голову не приходило. В четыре года я хотела быть «как Алла Пугачева». Перед зеркалом с массажной расческой, изображающей микрофон, я пела: «Гаснет в зале свет и снова, я смотрю на сцену отрешенно…» Мне не хватало одного. Прически. Пышных длинных волос. Не смотря на мой бурный протест, меня все время стригли коротко. Но когда меня отправляли на лето в деревню, волосы отрастали до плеч. Запрокидывая голову как можно дальше назад, чтобы волосы оказывались на уровне пояса, я была уверена, что до Пугачевой мне осталось совсем чутьчуть. Но детство кончилось, наступила пора подумать о более серьезном будущем, и во втором классе я решила стать женщинойкосмонавтом. Мечта просуществовала примерно год – до взрыва американского «Челенджера» (1986 год). Я была уже в третьем классе и, окончательно спустившись с небес, начала задумываться о выведении новых сортов цветов. Но при этом никак не могла решить какая сторона вопроса меня более захватывает: эстетическая, то есть художественнодизайнерская или же сам биологический процесс.
В пятом классе, после того как провела три недели в пионерском лагере, где с нами отдыхали школьники из Польши, я поняла, что непременно должна стать дипломатом, находя у себя все данные для успешной карьеры в этой сфере. В то время как другие дети делали робкие попытки найти контакт с иностранцами (хотя и были в лагере завсегдатаями, успевшими обзавестись бесценным опытом налаживания международных связей), я стала главным гостем «польского дома», собрала самую большую коллекцию сувениров, и вскоре даже начала понимать, о чем они говорят между собой посвоему. Честночестно. Хотя и была в лагере впервые. Я вообще случайно там оказалась…
После первого курса университета я попала на практику в авиакомпанию. Тоже случайно. Так и осталась там работать. Сначала в офисе, в канцелярии… Потом мне предложили место секретаря в инженерноавиационной службе. Я перебралась на аэродром – на техническую базу авиакомпании и заимела возможность обедать кетрингами, получать внимание двухсот мужчин – основного летнотехнического состава, и даже иногда, в особо острые моменты борьбы со скукой рабочих будней бывать на борту ВС Ан124100, где столько сложных приборовприспособлений и все пропитано духом дальних стран… А как приятно сонным зимним утром увидеть на своем рабочем столе большой пакет с экзотическими фруктами: ананас, манго… Ночью был самолет. «Пролетом». Старшие инженеры ВС нередко для меня такие сюрпризы делали.
— Андрей Васильевич, я девчонкам из канцелярии обещала здесь разобраться, почему самолеты летают, а крыльями не машут? – спросила я своего первого босса, начальника цеха.
— Знаешь, – здесь шеф задумчивый вид сделал – пять лет в МАИ отучился, почти восемнадцать лет уже отработал… Но так и не понял…
И засмеялся. Он вообще человек веселый. Жизнерадостный. Может потому, что однажды в Италии их самолет сначала вроде взлетел, а потом упал и раскололся на две части, а все члены технической бригады живы остались… Некоторые из них тоже у нас работали.
Подробнее читайте в печатной версии журнала "Секретарское дело"!