Топ-менеджерам из Германии предлагают «шестизначные» контракты, тысячами приглашают в Россию, Китай, Америку и в ОАЭ вести различные проекты. Только за то, что они учились в Германии и 10 лет отсидели в кресле среднестатистического босса, им готовы платить такие зарплаты, что на ближайшие 20 лет они смогут навсегда забыть про работу.
Первый раз мне пришлось столкнуться с деятельностью немецких предприятий еще в 2004 году. Мне нужно было пройти обязательную практику на промышленном предприятии, занимающемся производством различных искусственных материалов, в том числе пластмассы и иных гибких конструкций, которые в основном производятся для нужд автомобильной индустрии по всему миру. В компании существует несколько специализированных направлений деятельности по производству и обработке искусственных материалов, в том числе она занимается и изготовлением кожаной обивки сидений для европейских вагонов метро и пригородных поездов.
Попав через проходную на территорию предприятия (охрана достаточно строгая), можно было сразу отметить, что все промышленные предприятия Германии выстроены по практически одному принципу промышленного дизайна. Потом уже у меня появилась прекрасная возможность сравнить промышленные площадки, так как во время стажировки пришлось посетить более десяти различных предприятий, в том числе и клиентов компании. Все очень чисто и предельно понятно, как найти какой-либо корпус или производственный цех.
Стажировка началась с ознакомительной экскурсии по всем направлениям деятельности в обязательной для всех специальной одежде. Я была прикреплена в качестве стажера к директору по персоналу, он очень вежливо меня встретил и выделил мне огромное количество времени, несмотря на то, что ему приходилось постоянно отвечать на звонки и заниматься своей работой. Уже тогда мне понравилась европейская традиция бизнес-гостеприимства немецких коллег: обязательное рукопожатие, small talk и предельное уважительное отношение к любому гостю вне зависимости от его статуса. В каждом подразделении ко мне подходил руководитель, ответственный за производство или начальник смены, с которым я сразу договаривалась об экскурсии или практике в его цехе. При этом все работники, которые попадались нам на глаза, вежливо здоровались с директором по персоналу и со мной, несмотря на то, что знали, о моей «стажерской сущности».
На предприятии уже очень давно разработаны несколько видов практик, как для начинающих, так называемый Ausbildung (программа обучения: практика и теоретические знания без отрыва от производства, преимущественно для рабочих специальностей). Она представляет собой некий аналог обучения в наших техникумах. И программа Trainee – для выпускников вузов с последующим возможным трудоустройством на управленческую должность, которая своей целью ставит как можно быстрее ввести в работу предприятия бывшего студента университета и подготовить его к будущей менеджерской должности.
Мой особый интерес тогда вызвал отдел логистики и маркетинга, в котором мне удалось поработать больше всего. И именно потрудиться, а не слушать рассказы о том, как «у нас все устроено». Несмотря на то, что я себя позиционировала как будущий HR, «пощупать руками» работу персональщика у меня не было возможности из-за разницы в трудовом законодательстве и загруженности специалистов подразделения. А в управлении логистики удалось помочь перелопатить много папок, рассортировать в электронной базе данных сотни накладных по клиентам и на себе прочувствовать высочайший уровень автоматизации этого бизнес-процесса.
Дело в том, что практика у меня была летняя, во время отпусков, и в отделе оставалось три сотрудника, из которых одна была беременна и, несмотря на восьмой месяц, работала (на предприятии существовала практика работать «до последнего», если что – бесплатно довезут до больницы). Поэтому весь отдел с радостью решил использовать мои рабочие руки, чтобы разгрести вал заказов: внести нужную информацию в программу, сделать необходимые звонки и разобрать все документы по специальным электронным папкам и базам данных, которые за считанные секунды готовы выдать любой отчет. Во время стажировки в их отделе немецких коллег особенно интересовал вопрос касательно странного заказа из Нижнего Новгорода от очень известного автомобильного предприятия, которое наполовину оплатило стоимость контракта, а потом пропало на долгие шесть месяцев. Точнее, они никак не могли найти разместившего этот заказ сотрудника, чтобы выяснить с ним детали отгрузки и иные организационные моменты. Мне пришлось сделать пару звонков, которые тоже не увенчались успехом. Так как наш автомобильный гигант, как обычно, переживал не самые лучшие времена, сотрудники там менялись со скоростью света, и никому не было дела до относительно недорогого заказа, размещенного в Германии. По этому поводу руководитель отдела логистики сильно нервничал и пытался у меня узнать: как такое может быть?
Деньги практически заплачены, а клиент не выходит на связь. После моих витиеватых объяснений он предложил мне написать письмо на родном языке и отправить его на завод. Тогда я уже поняла, что работа на немецком предприятии и пресловутый Deutsche Ordnung (немецкий порядок) действительно означает налаженный процесс работы, сравнимый с часовым механизмом.
Отдел маркетинга был занят презентацией для совета директоров (предприятие являло собой классический семейный бизнес). В этом подразделении отпуск также покосил большинство сотрудников, и мое знание PowerPoint пришлось как нельзя кстати. Они разрабатывали и рисовали новую стратегию на бумаге, а я переводила ее в слайды. Разговаривая со многими сотрудниками предприятия, в том числе и с бывшими соотечественниками, которые достигли в этой фирме очень неплохих результатов, я интересовалась: в чем секрет успеха немецкого бизнеса? Почему такая низкая текучесть кадров не только среди линейного менеджмента, но и среди рабочих? А также есть ли шанс, к примеру, у бывшего начальника цеха или специалиста финансового отдела занять топ-позицию в компании? На что получила очень интересный ответ: все топ-менеджеры предприятия имеют стаж работы более 10 лет. Т.е., новые руководители приходят очень редко, так как владелец бизнеса – человек строгих традиций и тяготеет к работе по старинке, чтобы к нему в кабинет с результатами работы из года в год приходили одни и те же сотрудники. А вот у всех остальных уровней менеджмента всегда есть шанс получить интересную позицию с очень достойным окладом и премиями вне зависимости от предпочтений главного босса. Рабочие также очень привязаны к промышленной группе: прекрасные ясли и детский сад; различные премии – от оклада «к Рождеству» до персонального бонуса; гибкий сменный график работы; частично оплачиваемая столовая, в которой очень вкусно кормят; различные социальные мероприятия для работников и их семей. А также стабильность рабочего места, гарантированная местным профсоюзом и более чем 200-летней историей компании.
Получая благодарность от руководства за проведенную стажировку на предприятии, руководитель практики поделился со мной интересной мыслью. Ему очень много приходилось путешествовать по миру из-за разъездного характера работы. И больше всего на промышленных предприятиях его поражало огромное количество людей, занятых на всех этапах производства. Он не понимал, почему многие процессы, казалось бы элементарные на его инженерный взгляд (у него два высших образования: техническое и экономическое) до сих пор решаются с помощью 20 рабочих, а также молотка и кувалды, вместо 5–7 сотрудников и высококлассной техники. Вместо предприятия с численностью 500–800 человек, многие компании располагают персоналом от 3000 человек и более. А финансовый результат, который эти трудовые ресурсы помогают достичь предприятию, приблизительно один и тот же, по сравнению с идентичными компаниями гораздо меньшей численности. Сложно ему было доказать, что не всегда технический прогресс эффективней и дешевле нанятых на физически тяжелый труд людей. Даже несмотря на сугубо «крепостническое управление» немецких владельцев его родной компании, совет директоров давно уже выбрал путь социально-ориентированного бизнеса, при котором и волки сыты, и овцы целы.
Есть и обратная сторона у такого, на первый взгляд, идеального немецкого хозяйства. Многие иностранные, в том числе и российские, бизнесмены, которые сталкиваются в работе с немецкими коллегами, утверждают, что работать Германия уже давно разучилась, а лишь пожинает плоды когда-то действительно сильной и эффективной деятельности. Действительно, очень часто приходится сталкиваться ленью, безответственностью и какой-то расхлябанностью немецких партнеров. Особенно сильно их разбаловали шестизначные контракты, когда их тысячами стали приглашать в Россию, Китай, Америку и в последние годы в ОАЭ вести различные проекты. В этих странах они увидели, что только за то, что они учились в Германии и 10 лет отсидели в кресле среднестатистического босса, им готовы платить такие зарплаты, что на ближайшие 20 лет они смогут навсегда забыть про работу. Конечно, это далеко не все специалисты, большинство из них все-таки профессионалы высокого класса. Но и они, работая за рубежом, постоянно сталкивались с проблемами в работе с персоналом, находящимся в их управлении, так как бизнес-культура в Германии, России и других странах – это совсем разные вещи, несмотря на принятые единые стандарты делового общения.
В чисто немецких компаниях руководитель и подчиненный обращаются друг к другу на «Вы». В отличие от английского языка, немецкий, как и русский обладает уважительной формой обращения, и она при этом еще пишется всегда с заглавной буквы. В транснациональных компаниях, банках и иных финансовых и страховых предприятиях могут быть послабления. В этих фирмах преобладает обращение на «ты», если не приходится контактировать со слишком высоким уровнем иерархии компании.
Немецкий дресс-код – это отдельная история. Похвастаться им могут опять же только банки и финансовые структуры, продающие услуги. И то не всегда. Европейский casual style так прочно вошел в жизнь офиса, что только исключительный случай может заставить немецкого бизнесмена надеть пиджак и галстук.
Особенно удивляются стилю немецких бизнес-леди иностранные и особенно российские женщины-менеджеры. Даже во время переговоров редко кому удается увидеть немецкую бизнесвумен в деловом костюме. А что уж тут говорить про линейный менеджмент, который еще реже уделяет особое значение своему внешнему виду.
Спрашивать, почему немецкие менеджеры так пренебрежительно относятся к своему внешнему виду очень сложно, так как в свою очередь они не могут понять, почему российские и американские бизнесмены обязаны носить часы «Ролекс», дорогие аксессуары, и ездить на очень дорогом автомобиле, как минимум, представительского класса. У меня есть возможность достаточно часто наблюдать, как на работу выезжают топ-менеджеры крупнейших банков и международных концернов. Очень редко я вижу действительно дорогие автомобили бизнес-класса, чаще всего это миддл-уровень и, конечно же, крайне редко кто пользуется услугами водителя. Очень часто российские топ-менеджеры не могут прийти в себя от удивления после встречи с немецкими партнерами, среди которых находится руководитель высшего звена по-деловому одетый, но носящий при этом часы марки Swatch на резиновом ремешке. И дело вовсе не в немецкой скупости, а в том, что большинство топ-менеджеров в Германии не придает большого значения бизнес-аксессуарам, а пользуется тем, что нравится и удобно. Это не значит, что он не может себе позволить что-то более дорогое, дело в ментальности и, может быть, даже в национальной скромности. Он понимает, что дефицита не будет, у него отложен капитал, и если ему захочется порадовать себя чем-то дорогим, то он сразу это сможет сделать.
Еще отдельно хотелось бы отметить особенность немецких топ-менеджеров все-таки придерживаться договоренностей и сроков выполнения работ, указанных в контракте. Особенно это актуально в сфере строительства, где на вопрос: «А если что-то случится, и вы не сдадите объект вовремя или его вообще не достроите?» местный директор по продажам недвижимости делает круглые глаза и начинает думать, что его собеседник параноик. Для большинства немецких строителей такое положение вещей выходит за грани разумного и понять, как можно взять деньги и сдать объект, сильно нарушив сроки, или вообще не достроить, не поддается их пониманию. Дело в том, что сфера строительства в Германии дополнительно защищена государством в случае любых форс-мажорных обстоятельств. И компания просто не имеет права строить что-либо, не обладая 100% капиталом, необходимым для выполнения проекта. Поэтому, если сравнивать российскую строительную культуру с немецкой, то самое главное отличие – это честность с клиентами и работа на совесть. При этом все знают и другую сторону медали. На самые черновые строительные работы приглашаются строители из Румынии, Польши, Белоруссии и бывшей Югославии, которые живут в условиях, конечно же, лучших чем таджики-строители в России, но все равно с нарушениями немецкого законодательства. Для строителей Германии очень часто – это единственный источник существенной экономии затрат на строительство для получения большей прибыли от продажи жилых и коммерческих объектов.
В конце хотелось бы подчеркнуть, что немецкое предприятие представляет собой срез общества, поэтому прозорливому иностранцу, который хотел бы вести дела с Германией или работать в немецком предприятии, достаточно посмотреть, чем живет общество. Придя в магазин Aldi (сеть дешевых супермаркетов уровня российской сети «Копейка») я была очень удивлена, увидев, как мужчина средних лет, очень хорошо одетый, набивал багажник своего «Бентли» дешевыми продуктами по акции. Может быть, все с интересом наблюдали эту картину, но не обсуждали активно и не фотографировали на айфоны, чтобы выложить в «Фейсбуке» такой феномен. Конечно, это не водитель машины – я уже говорила, что такими привилегиями награждают себя в основном политики. Просто в Германии не так сильна грань между различными социальными классами. Так и в любом офисе, в уважительной и вежливой атмосфере сотрудники разных уровней общаются на одном языке, что соответственно помогает компании процветать и развиваться. Поэтому, может и российским руководителям стоит присмотреться к «скучной» Европе и поучиться у них толерантности и широте кругозора. А нам их – научить более активно, гибко и динамично работать. Таким образом, обе державы могут составить неплохой бизнес-альянс, способствующий развитию экономики обоих государств.
В наше время Германия олицетворяет собой европейскую державу, которая по степени влияния на различные мировые экономические процессы не уступает таким государствам, как Россия, США, Китай и другим странам «Большой восьмерки». Исключительное трудолюбие, эффективная специализация, накопленные веками знания помогли стране пережить все кризисы и войны и по сей день оставаться одним из крупнейших экспортеров высококачественного оборудования и техники, особенно в области машиностроения и химической промышленности.
Большинство крупных предприятий в Германии – это семейные бизнесы, которые переходят в управление по наследству. К примеру, крупный пакет акций концерна БМВ принадлежит семье Квант (фамилия основателя автомобильной династии); холдинг по производству лекарств и медицинского оборудования «Фрезениус», промышленная группа «Тиссен Круп и Бош» названы в честь основателей этих бизнесов. Благодаря современным управленческим подходам, многие предприятия Германии представляют собой успешный микс из старых традиций и современных экономических знаний бизнес-тенденций.
Германия – страна глубоких традиций в культуре, а также в экономике и бизнесе. Еще в конце XVIII века семья Майера Амшеля организовала первую ссудную лавку во Франкфурте-на-Майне под фамилией Ротшильд (с немецкого Rot Schild переводится как «красный щит»), дав отсчет накоплению мощного банковского капитала, который впоследствии стал одним из финансовых источников формирования передовой промышленности Германии.
Большинство компаний выделяют огромные инвестиции в различные исследования во имя инноваций будущего и процветания экономики в целом. На базе научного центра компании «Фрезениус» проводятся сотни различных исследований, которые уже прочно вошли в жизнь граждан Германии. К примеру, при покупке апельсинового сока невольно бросается в глаза сертификат качества от исследовательского центра «Фрезениус» на упаковке, который гарантирует, что данный напиток безопасен для детей и содержит в себе нужное количество витаминов для их роста. Такая кооперация бизнеса и государства помогает стране эффективно решать любые проблемы, несмотря на нестабильную сегодня экономическую обстановку в Европейском союзе.