Владимир Богданов, менеджер по управлению рисками Европейского макрорегиона корпорации «Интел».
1. Мне кажется, сложно составить полный список, у каждого кандидата будут свои индивидуальные пожелания. Топ-кандидатов в поиске работодателя объединяет одно. Это в английском языке формулируется как «Same to me». То есть люди ищут то, что им подходит по духу. Вопреки бытовой и семейной мудрости, которая говорит о том, что противоположности притягиваются, в случае с кандидатами на высокие позиции требуется единство духа, интересов, общих целей кандидата и компании.
2. И то, и другое, в зависимости от того, что мы подразумеваем под «вменяемостью». Исходя из принципа общности интересов, то, что важно для руководителя, то и будет критерием адекватности собственника бизнеса. С другой стороны, сложно описать идеального собственника бизнеса, на которого хотелось бы работать. Я бы назвал общим критерием сходство интересов, этичность собственника по отношению к окружающему миру – бизнесу, сотрудникам, клиенту, планете, экологии. Возможны ситуации, когда собственник может выглядеть немного странным с точки зрения принятых критериев в обществе. Есть Ричард Брендсон (собственник компании «Вирджин»). В некоторых смыслах он очень экстравагантный человек. Другим примером может являться создатель «Икеа» Ингвар Кампрад, который слывет человеком прижимистым: ездит на 15-летней машине, летает эконом-классом и того же требует от своих сотрудников и высшего руководящего звена. Если человек привык к роскоши за счет клиентов (что свойственно юридическим компаниям, например), то ему будет сложно ужиться с подобным Кампраду руководителем – регламентированная работа, жесткие правила не для него. Сложно переходить из люкс-сегмента в сегмент демократических цен, человеку будет некомфортно.
3. Критериев не так много, приведу еще несколько примеров. В зависимости от географии ведения бизнеса, интересы могут серьезно различаться. Этические принципы – что хорошо и что плохо – будут очень отличаться в Юго-Восточной Азии и в Соединенных Штатах. Для Латинской Америки и Западной Европы. Более общим различием будет развитый и развивающиеся рынки. Страны «БРИКС» – лидеры развивающихся стран – их критерии отличаются от критериев стран следующего эшелона.
В Западной культуре сейчас все большее значение имеет отсутствие конфликтных материалов. То есть тех материалов, которые редки и добыча которых может быть связана с насильственной деятельностью. Эти материалы принципиально не покупаются. Например, в африканских странах, где идут военные конфликты, торговля некоторыми видами продуктов запрещена, потому что их покупка может быть связана с финансированием какой-либо из сторон военного конфликта. Поскольку этот критерий становится важным для собственника, автоматически он становится важен и для менеджеров, и для потребителей. Если менеджеры захотят пойти против этого принципа и купить пусть дешевый, но «конфликтный» материал, то это может привести к серьезному конфликту с собственником. На уровне ценностей компании будет нестыковка. Менеджер будет вынужден искать новую работу.
Бывает так, что менеджеры работают на неограниченный круг собственников, зачастую являясь миноритарными собственниками своей компании. В таком случае важность общих интересов и этических принципов ведения бизнеса, которые могут различаться в разных индустриях, становятся во главу угла. Менеджеры оказываются в жестких рамках этических требований бизнеса. Но это является фактором успешного сотрудничества топ-менеджеров и компании.
4. Я лично не сталкивался с ситуацией, когда не удавалось убедить собственника бизнеса в том, что есть определенные требования и условия. Особенно, когда речь идет о высшем руководстве. Все решается методом переговоров в той манере, которая характерна для компании. Не имея личного опыта, но зная от своих коллег, что некоторые форматы встреч и переговоров проходят в саунах и ресторанах, я допускаю, что для человека, который не приемлет такого стиля ведения бизнеса, договориться с таким собственником будет невозможно в принципе. Но в случае взаимного стремления найти решение проблемы и договориться, все получится.
5. Важно понимание мотивов и системы ценностей собственника бизнеса. Пример: не каждая пара, приняв решение жить совместно и стать мужем и женой, готова сразу написать брачный контракт, в котором будут прописаны все условия расторжения брака и возможного раздела имущества. С другой стороны, в более развитом обществе, в котором существует привычка к ответственности за своих близких и за свою жизнь в целом, такие контракты являются повседневной практикой. То же самое происходит и в бизнесе. Если собственник готов принять за себя ответственность за команду, с которой он будет работать ежедневно, то ему следует соблюдать все формальности. Если же формальные процедуры не соблюдаются в компании, то менеджерам следует задуматься, стоит ли работать в таком рискованном бизнесе. Может быть, стоит смягчить столь высокий риск и получить за него плату в виде дополнительных бонусов? В данном случае, можно привести как абстрактный пример: когда завершается сотрудничество, топ-менеджер, который получал высокую зарплату, но не имел гарантий от собственника, будет чувствовать себя не настолько ущемленным. Это как на рынке: если хочешь акции второго дивизиона, то покупай, рискуй, получай высокую прибыль, или оставайся ни с чем. Если нужны гарантии – бери более надежные финансовые инструменты, но не рассчитывай на сверхдоходы. Риск – это то, за что платят деньги. Я бы смотрел на такие соглашения как на анализ потенциальных рисков. Причем не только с точки зрения кандидатов, но и с точки зрения собственников.
6. В случае западных компаний, работающих на местном рынке, большинство западных собственников кажутся более зрелыми. У них критическая модель, этические нормы, понимание ответственности перед компанией, людьми и планетой в общем – чуть более развито, чем у наших собственников. В целом средний градус вменяемости у них с точки зрения общечеловеческих ценностей выше. Уровень толерантности к коррупции, неэтичному ведению бизнеса у нас ниже. Крупные частные западные непубличные компании все равно будут в целом более нормальными.
7. Чем быстрее российский бизнес выходит на серьезный международный уровень, чем больше география этого бизнеса, чем больше точек взаимодействия с окружающим миром, тем быстрее российские собственники становятся вменяемыми.
Существуют и псевдопубличные компании. Под этим я понимаю российские государственные компании, которые торгуют на рынке, но управляются одним собственником – государством. По всему миру такие компании существуют, но в России по ряду причин их большое количество. Сбербанк формально публичная компания, но, по сути, это управляемый государством банк. Говорить о том, что собственник Сбербанка – это то же самое, что собственник «Сосьете-Женераль» или «Сити-Групп», не приходится.
В глубине Сбербанка, я знаю по отзывам очень близких людей, которые являются клиентами банка, изменения происходят. В этом большая заслуга Германа Оскаровича Грефа. Он всерьез пытается с этим банком что-то сделать. Для меня важным критерием и поворотной точкой в отношении к Сбербанку явился факт продажи бизнеса инвест-компании «Тройка-диалог» Сбербанку и преобразование «Тройки» в инвестиционный банк Сбербанка России. Зная команду руководителей и собственников «Тройки», я уверен, что с прежним Сбербанком, который мы знали еще некоторое время назад, такая сделка не состоялась бы. Поскольку она прошла, полагаю, что изменения идут. Не так быстро и легко, как хотелось бы нам, не явно заметно в отделениях в Сбербанке, но для клиентов и сотрудников условия улучшаются.
9. Особенность любого бизнеса в России: норма прибыли, которая закладывается в ведение бизнеса, зачастую в разы отличается от того, что мы видим на Западе. Общемировая тенденция – постепенное снижение нормы прибыли за счет повышения стандартов качества ведения бизнеса. Имеется в виду этика внутри компании, этика по отношению к клиентам и партнерам, акционерам. По мере того, как в Российский крупный и очень крупный бизнес приходит понимание того, что заработать огромные деньги любой ценой – это не единственная и зачастую не главная цель бизнеса, ситуация постепенно улучшается. Как клиент страховых компаний в России, как сторонний наблюдатель за ними в некотором смысле, я могу сказать, что ситуация серьезно улучшается. За счет повышения этического ожидания от уровня ведения бизнеса и во многом за счет того, что в страхование приходят западные собственники. Этому рынку чуть больше повезло, чем банковскому, потому что здесь влияние собственников на курс компании сильнее. Отсюда улучшение ситуации.
(А как же просьбы страховщиков повысить стоимость ОСАГО?) Не надо путать лоббирование интересов бизнеса в высших эшелонах власти, которое в России до сих пор остается серой зоной, нерегламентированной никакими законодательными актами, и стандарты ведения бизнеса. Без регламентации мы будем наблюдать перекосы, когда качество обслуживания клиентов, отношение менеджеров к бизнесу будет все более западным, но стиль ведения бизнеса будет оставаться «диким».
10. Стандарты ведения бизнеса, которые диктуются нормативно-правовой базой, законами рынка, требованиями клиентов постоянно меняются, и меняются к лучшему. Вопрос в скорости изменений и в наличии серых областей, в которых эти этические нормы и ценности пока отсутствуют. В любой крупной ритейловой сети можно наткнуться на тухлое мясо. Вопрос в том, будет ли у тебя возможность вернуть товар и получить деньги назад. Вряд ли. Все равно будут жульничать со сроками хранения и этикетками, но важно, чтобы ты смог решить эту проблему и поменять товар.
Есть области в ритейле, в котором мы в диком капитализме. Но сдвиги есть. Если говорить о непродовольственном ритейле, то у нас все дорого, вне зависимости от того, что мы покупаем. Но медленно и не спеша повышается качество и уровень обслуживания. Это область, в которой есть что менять, если в какой-то момент собственник не хочет оказаться у разбитого корыта.
11. Возможно, Евгений Чичваркин в чем-то копировал Ричарда Брендсона, вменяемый он или нет по-человечески – сказать не могу. Но с точки зрения ведения бизнеса, он поступал очень адекватно, так как смог увеличить прибыльность и стоимость своего бизнеса. Один мой друг работал в «Евросети», когда Евгений Чичваркин был главой этого бизнеса. Некоторые действия со стороны собственника и проводимые менеджментом компании вызывали у меня вопросы. Но если оценивать успешность его бизнеса в целом, то он был более чем вменяемым.
12. Этот вопрос поставил меня в тупик. Я не знаком с Жераром Депардье лично, судить о нем мне сложно. Деятели искусств – совершенно особая категория. Возможно, это ИП «Мистера Х», который, возможно, является продюсером Жерара Депардье и управляет той пиар-кампанией, которую мы сейчас наблюдаем. Не зря Депардье поселился не в Москве или Питере, а в Мордовии и Саранске, в российской глубинке. Здесь цель – поживиться на высокомаржинальном российском рынке. Тогда все становится логично. Я не разделяю тех ценностей, и у нас разнятся ценностные принципы с теми, кто ведет этот бизнес. Мне лично неприятно то, что происходит. Но мое отношение к Депардье как к актеру нисколько не изменилось, он талантлив. Не надо путать продюсера и самого актера.
13. Да. Средний бизнес в России – это отдельная категория. Это люди, которые смогли преодолеть сложности, связанные со стартапом и развитием бизнеса, и дойти до среднего уровня. Во всем мире средний бизнес – очень широкое понятие. Некоторые компании среднего бизнеса в России на Западе относятся к малому. Если в компании численность до 500 человек – это зона высокого риска для потенциальных сотрудников, для собственников бизнеса. Они не настолько велики, чтобы эффективно лоббировать свои интересы на федеральном уровне, но они достаточно адаптированы к среде ведения бизнеса, потому что они пережили начальный этап. Это высокий риск и высокая плата за него. Глупо было бы ожидать западной маржи и контрактов для среднего российского бизнеса.
Если компания больше 500 человек, то там начинаются другие риски. Там гораздо больше коррупция.
Для малого бизнеса важен элемент эффективного лоббирования на местном городском уровне, максимум – региональном. Для крупных компаний – на федеральном уровне. А средний бизнес попадает в эту развилку, когда на региональном добиваться нечего, а на федеральном у компании еще нет сил.
14. Построить для себя карту ценностей собственника, к чему он стремиться, ради чего развивает бизнес, и сопоставить эту карту со своим видением мира.
15. В любом случае нельзя врать. Умалчивать или недоговаривать – решать по ситуации. Не надо сгущать краски, преувеличивать и говорить неправду. Откровенность, открытость, прозрачность, особенно для топов, будет востребована любым собственником, даже если он не является в нашем понимании идеалом этических стандартов. Я выразился достаточно политкорректно (смеется). Лояльность, открытость ценится в любой ситуации.
16. Ситуация следующая – председатель правления был пойман с поличным при получении взятки или отката с одного из клиентов через одного из членов правления. Откат предназначался для принятия решения о снижении ставки по кредиту для бизнеса. Не знаю, как комментировать ситуацию. С точки зрения масштабов, ведь «Росбанк» – это часть «Сосьете-Женераль», ситуация кажется мне очень странной. Не могу представить, чтобы руководитель такого уровня из западной компании стал бы рисковать своей карьерой ради откровенно криминальных сделок. С другой стороны не надо забывать о том, что речь идет о России, и там была ограниченная прозрачность ведения бизнеса. Не было открытых следственных мероприятий. Что было на самом деле не известно – выглядит очень странно. Последовавшие действия со стороны собственника вполне логичны – техническое отстранение председателя правления, который был под домашним арестом…
17. Три мегасовета, которые можно далее разделить хоть на 10, хоть на 20 рекомендаций.
Первый совет «Do the homework» – подготовься. Пойми ценности бизнеса, в который ты идешь, построй карту этих ценностей и сравни со своими. Подумай насколько эти ценности в принципе подходят для области, в которой ты будешь работать. Возможно, западный собственник не до конца понимает особенности ведения бизнеса в России. Использую свои контакты, открытее источники. Спекуляции по поводу собственника, сплетни, интриги – узнай и подготовься.
Второй совет «Be ready to change» – будь готов меняться. Если ты идешь на позицию, которая подразумевает большую ответственность перед собственником за серьезную часть бизнеса, будь готов, что ты будешь адаптироваться под собственника или под нормы ведения бизнеса. Реши для себя, готов ли ты это делать.
Люди могут меняться только до определенного момента. Что-то может показаться вам неприемлемым. Я бы никогда не стал работать на собственника, который ведет бизнес нечестным путем. Или которым возможность коррупционной составляющей не исключается полностью.
Третий совет «Mirror or Mimic» – меняйся, становясь отражением собственника, учись действовать как он. Это создаст обратную связь. Собственник почувствует, что вы близки духом к нему, что вы разделяете его взгляды и цели. В этом случае, вероятность успеха намного больше.
СПРАВКА
Владимир Богданов: Моя должность называется Менеджер по управлению рисками, с 2012 я отвечаю за европейский макрорегион, куда входит Европа, Россия, Израиль. Потенциально еще – африканские страны, но пока там никого нет. Должность подразумевает управление рисками, их контроль в подразделениях компании «Интел». Общая численность сотрудников, занятых в этой области, в каждом регионе, составляет около 5000 человек, они работают в 12 странах, в порядке 20 офисах. До этого в течение 4 лет я руководил Нижегородским центром исследований и разработок, а это 500 человек, самый крупный в России и в Восточной Европе центр.